Ключевые выводы доклада

• На сегодняшний день большинство развитых стран мира прибегают к фильтрации интернет-контента и другим ограничениям свободы в Сети. Однако цели, задачи и конкретные механизмы реализации подобных ограничений существенно варьируются;
• Можно выделить следующие категории контента, которые подвергаются фильтрации в различных странах мира: политический контент; социально-опасная информация; контент, связанный с национальной безопасностью; сайты и сервисы, нарушающие экономические интересы; специализированные интернет-инструменты и социальные сервисы;
• Методы цензуры контента в Интернете можно разбить на две категории: нетехнические и технические. К категории нетехнических методов относятся законы, запрещающие публикацию того или иного контента, давление на интернет-провайдеров, владельцев сайтов и пользователей с целью заставить их убрать нежелательные материалы или изменить их и самоцензура. К категории технических методов относится блокирование интернет-ресурсов по IP-адресу, искажение DNS-записей, блокирование сайтов по URL, пакетная фильтрация, фильтрация через HTTP прокси-сервер, нарушение работы сети и фильтрация результатов поиска. Для повышения эффективности механизмов цензуры также активно используются различные методы сбора информации в Интернете. Из-за сложности и несовершенства технических инструментов обхода фильтров, к ним прибегают не более двух процентов пользователей даже в тех государствах, где фильтрации подвергается большое число интернет-ресурсов.
• На основании общности задач и доводов, которые страны используют для обоснования вмешательства в Интернет, а также схожести инструментов, решающих данную задачу, можно выделить 5 культурно-страновых моделей фильтрации контента в Интернете: азиатская модель, ближневосточная модель, рестрикционная модель, континентальная модель и либеральная модель. Азиатская модель характеризуется расплывчатым определением в законах тех категорий контента, которые должны подвергаться блокировке, что дает правительствам стран широкие полномочия по фильтрации контента как из общественно-нравственных, так и из политических соображений. На фильтрацию контента в рамках ближневосточной модели основное влияние оказывает религиозный фактор – блокировке подвергаются ресурсы, противоречащие нормам ислама, включая некоторые категории правозащитных сайтов. Рестрикционная модель фильтрации распространена в странах с крайне нестабильной политической обстановкой и характеризуется блокированием ресурсов радикальной политической оппозиции, зачастую исламистского толка. Континентальная модель предполагает четкое законодательное обозначение тех категорий контента, которые подвергаются фильтрации. К данным категориям не могут относится политические или правозащитные ресурсы, а исключительно социально-опасный контент и сайты, систематически нарушающие авторские права. Либеральная модель характеризуется отсутствием систематической фильтрации контента. Вместо этого власти стремятся закрывать нарушающие закон ресурсы и преследуют их владельцев. Россия в соответствии с данной классификацией относится к континентальной модели ограничений в Сети.
• Российский закон о «черных списках интернет-сайтов» основан на опыте британской системы фильтрации нежелательного контента под названием Cleanfeed. Данная система направлена на блокирование доступа интернет-пользователей к детской порнографии и сервисам, систематически нарушающим авторские права. Оператором реестра запрещенных сайтов в Великобритании выступает негосударственный фонд, а блокировка сайтов осуществляется при помощи двухэтапного механизма, что позволяет избежать избыточного блокирования сторонних сайтов.
• В качестве рекомендаций для России можно выделить как меры по устранению существенных недостатков действующего законодательства, связанного с регулированием Интернета, так и создание механизмов, не нарушающих функционирование крупных интернет-сервисов, но препятствующих провокациям, связанным с распространением призывов к насилию, в том числе, при помощи специально созданных для этого аккаунтов. От корректности и адекватности государственного подхода к регулированию Сети во многом зависит, сохранят ли российские интернет-компании лидирующие позиции в Рунете.
• Системным изучением состояния свободы слова в Интернете в различных странах мира занимаются организации правозащитного толка, зачастую ангажированные политически: Freedom House, «Репортеры без границ» и OpenNet Initiative. Наиболее масштабные исследования по этой теме проводит организация Freedom House, однако объективность этих исследований, особенно в части России и некоторых других стран, находится под вопросом;
• Роль социальных сетей и сервисов в событиях, получивших название «твиттер-революций», во многом переоценена. Использование социальных сервисов, прежде всего Twitter, являлось прерогативой узкой прослойки протестующих, значительную долю среди которых составляли журналисты и эмигранты. В то же время, интернет-сервисы стали оперативным источником фото- и видеоконтента с места событий, который подхватывался традиционными СМИ с большой аудиторией, создавая «эффект информационного бумеранга».