СМИ об исследованиях

Люди, выходившие 5 декабря 2011 года на первый митинг против итогов выборов в Госдуму, были меньше всего похожи на "профессиональных революционеров" с Триумфальной площади. Хорошо одетые дизайнеры, архитекторы, менеджеры и прочие благополучные обладатели кредитов и автомобилей растерянно озирались и даже толком не знали, как именно выразить свое недовольство нечестными, по их мнению, выборами. "Россия без Путина!", "Перевыборы!", "Жулики и воры, пять минут на сборы" — лидеры оппозиции быстро предложили неожиданно давшему о себе знать креативному классу набор простых лозунгов. Однако, как показал 2012-й год, пока это все, что оппозиция готова им дать.
 

Все начиналось очень воодушевляюще: десятки тысяч человек наводняли сначала Болотную, потом проспект Сахарова, люди массово записывались наблюдателями на президентские выборы, а растерянные власти неуклюже пытались на все это реагировать. Среди лидеров протеста появились новые лица. Помимо уже привычных Алексея Навального, Сергея Удальцова или Ильи Яшина с трибун митингов вещали телеведущие Ксения Собчак, Татьяна Лазарева, Михаил Шац, а в оргкомитетах новых акций заседали журналисты Юрий Сапрыкин и Сергей Пархоменко. "Нам есть что терять, но так больше продолжаться не может" — эти слова стали определяющими для протестного года. Средний класс, ставший основной движущей силой протеста, не готов был ни к революции, ни даже к масштабным стычкам с ОМОНом. Решительность и осознание, что надо бы пояснить, "что продолжаться не может", пришли к лидерам оппозиции только к концу года, когда было уже слишком поздно. Они были слишком увлечены подготовкой к новым и новым митингам, напрочь забыв, что уличные акции лишь один из элементов политической борьбы.
 

Уже в мае власти окончательно оправились от первого шока, устами руководителя управления внутренней политики администрации президента Константина Костина объявили протест "сугубо московской историей" и перешли в контрнаступление. В 2013 год протестное движение входит без четкой программы и с ворохом уголовных дел, возбужденных как против лидеров, так и против рядовых активистов. В самом деле, идея координационного совета оппозиции как альтернативного парламента должна была прийти к екатеринбургскому депутату Леониду Волкову гораздо раньше.
 

Возможно, появись структура, которая бы озаботилась разработкой полноценной политической повестки в первые месяцы протестных действий, несанкционированный митинг 15 декабря на Лубянке собрал бы не 2-3 тыс. человек, а куда больше. Россия без Путина кажется креативному классу привлекательной, но искать ее на городских площадях он в ближайшее время не хочет. На финальном заседании координационного совета его участники обсуждали, какие новые форматы протеста можно предложить недовольным властью гражданам. Например, экс-депутат Госдумы Геннадий Гудков высказал идею устроить весной оппозиционный рок-концерт. "Мы теперь хотим тщательнее готовиться к масштабным акциям и не забывать про менее крупные мероприятия, повестка которых должна быть максимально конкретной: политзаключенные, социальные проблемы, коррупция",— говорил Сергей Удальцов. Мысль лидера "Левого фронта" отчасти совпала с мыслью пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова. Тот говорил, что начавших хорошо зарабатывать москвичей на Болотную вывело недовольство тем, что государство "оказывает некачественные услуги". "Каждый недоволен чем-то маленьким. Ну вот садиков нет, у кого-то взятки вымогают, у кого-то ребенка в школе плохо учат, к кому-то гаишник пристал",— рассуждал чиновник и, конечно, лукавил. На Болотную площадь людей гнало разочарование в системе, при которой они вынуждены давать взятки и стоять в громадных очередях в детские сады, но и уходят они оттуда, разочаровавшись в неясной повестке оппозиции. При этом отсутствие креативного класса на площадях не является индикатором протестных настроений, так как проблемы, заставившие его выйти на улицу, за год никуда не делись, а поэтому расслабляться в 2013 году не стоит ни властям, ни лидерам оппозиции.