|
| 29 августа, 2020 | | | Читать на сайте издания |
К такому выводу пришли эксперты Фонда развития гражданского общества. Иркутск и Новосибирск – два сибирских региона звучали особо. В этих областях проходят важнейшие электоральные кампании. В Иркутске выбирают губернатора, а в Новосибирске будут сформированные законодательные и представительные органы власти.
Избирателя обмануть не удастся
Анализ кампаний глав субъектов Федерации, переизбирающихся на новые сроки, показывает изменение запроса на обновление власти. На первый план выходит оценка вклада главы в развитие региона и улучшение качества жизни его населения. Можно говорить о том, что поведение избирателей на выборах глав, а следовательно, подход к принятию электорального решения, становится более рациональным, и, можно говорить, более качественным.
«Безоглядная вера в то, что вслед за сменой руководителя жизнь в регионе непременно улучшится, причем сразу, уступает место умному выбору адекватных администраторов и политиков», – подчеркнул руководитель Фонда развития гражданского общества Константин Костин.
Уровень поддержки врио губернатора в значительной степени зависит от эффективности демонстрации им своих управленческих и лоббистских компетенций и от его умения выстраивать диалог с жителями, с ключевыми политическими и общественными силами региона.
Все кампании, скорее всего, пройдут по референдумному сценарию. Правда, в Архангельской и Иркутской областях, а также в Еврейской автономной области отмечались предпосылки для перехода к конкурентным сценариям. В Иркутской области сильны позиции КПРФ, чей региональный лидер выиграл конкурентную кампанию в 2015 году. На обстановке в ЕАО не могут не отражаться события в соседнем Хабаровском крае (в состав которого область некогда входила), а там, как известно, продолжаются протестные выступления, спровоцированные арестом Сергея Фургала. Однако ни в одном из этих регионов сценарий кампании не поменялся и пока остается референдумным.
Иркутская «драма»
Разумеется, самое пристальное внимание привлечено к Иркутской области. Потому как там в 2015 году в острой конкурентной борьбе победил бессменный лидер местных коммунистов Сергей Левченко. Он досрочно ушел в отставку в прошлом году – под давлением своих старших товарищей из ЦК КПРФ. Якобы их смутили претензии, которые предъявлялись к работе Левченко Президентом РФ и другими федеральными руководителями, ряд коррупционных скандалов, в которых фигурировали выдвиженцы главы и даже его сын. Тем не менее Сергей Левченко неоднократно заявлял о своем желании избраться вновь и только объявление выборов досрочными (отставник не имеет права выдвигаться на выборах, назначенных в связи с его отставкой) закрыло ему путь.
Вместо Сергея Левченко выдвинут Михаил Щапов, в прошлом сотрудник ФСБ, затем успешный бизнесмен, тоже имеющий опыт конкурентных выборов, в 2016 г. выигравший думский мандат в Иркутском округе. Многие коллеги сходу предположили, что в Приангарье кандидат власти снова проиграет коммунисту. Кое-кто до сих пророчит второй тур и поражение Игоря Кобзева.
Однако стоило бы учесть принципиальные отличия между тогдашней ситуацией и нынешней. Во-первых, Сергей Ерощенко, назначенный губернатором в 2012 году, собственными неумелыми действиями возбудил крайнее недовольство среди областных элит. К 2015-му сложилась антигубернаторская коалиция, основой которой стали местные строительные «олигархи», чей бизнес пострадал или мог в скором времени пострадать из-за атак Ерощенко. Участники коалиции изначально задавались целью «испортить выборы», т.е. добиться, чтобы губернатор избрался с как можно более низким результатом и стал выглядеть «слабаком» в глазах Москвы. Предполагалось даже, что это побудит Центр досрочно поменять главу. Однако контркампания, развернутая коалицией, оказалась столь эффективной, что привела ко второму туру, в который вместе с Сергеем Ерощенко вышел Сергей Левченко. Естественно, после этого многие враги губернатора уже открыто «поставили» на победу коммуниста.
«Но, у нынешнего врио Игоря Кобзева, в отличие от Сергея Ерощенко, нет конфликта с элитами. Более того, ему удалось сформировать элитарный консенсус, сделав ряд продуманных кадровых решений (при формировании областного Правительства и распределении руководящих постов в муниципальных органах Иркутска). Многие из тех, кто в 2015 году боролись против Ерощенко, а потом за Левченко, теперь поддерживают Кобзева», – отметил подчеркнул руководитель Фонда развития гражданского общества Константин Костин.
Во-вторых, Сергею Левченко было интересно губернаторство (тем более, что он едва не выиграл выборы еще в 2001 г.). Он не то чтобы сходу нацеливался на победу, но вел довольно активную агитацию и нападал на Ерощенко «со всей сибирской несдержанностью». Михаил Щапов, насколько можно судить, заинтересован лишь в гарантированном переизбрании в Госдуму в своем округе. Поэтому ему объективно не стоит насмерть ссориться с Игорем Кобзевым, становиться его врагом. Поэтому он воздерживается от критики в адрес врио. И в целом его кампанию можно характеризовать как невнятную, лишенную сколько-нибудь сильных смыслов и весьма ограниченную по масштабу.
В-третьих, Сергей Левченко с начала 1990-х годов имел общеобластную известность, и в июле-августе 2015-го его рейтинг уверенно рос. А рейтинг Сергея Ерощенко – только падал. Сейчас, по имеющимся сведениям, Кобзев вышел на 60-процентный рубеж. У Щапова, прежде раскрученного лишь в пределах Иркутского округа, рейтинг стабилизировался на уровне 15-20%. Впрочем, в последние недели Михаил Щапов несколько активизировался. Понятно, что за оставшиеся недели разрыв между ним и Игорем Кобзевым может сократиться. Но перевернуть сценарий кампании Щапов уже не успеет, даже если вдруг этого захочет.
«Уникальный» Новосибирск: пакт навредил обеим сторонам
Из региональных кампаний наибольшее внимание привлекает новосибирская. В связи с тем, что в этом регионе сложилась специфическая двухпартийная система: областью руководит «единоросс» Андрей Травников, а областным центром – коммунист Анатолий Локоть, между ЕР и КПРФ еще несколько лет назад был заключен пакт. По всей видимости, как в Законодательном Собрании Новосибирской области, так и в Совете депутатов Новосибирска, уменьшится количество не только «единороссов», но и коммунистов. В настоящее время ЕР имеет в областном парламенте фракцию из 49 депутатов, а КПРФ – из 17. В Совете депутатов сейчас заседают 33 «единоросса» и 12 коммунистов. Обе партии могут потерять до пяти областных мандатов и до трех городских. Зато увеличится число «жириновцев», «родинцев», самовыдвиженцев. В ЗС появится «списочник» от либеральной партии «Новые люди» (ведущей очень активную и яркую кампанию). Такой итог, во всяком случае, предрекают некоторые социологические исследования.
«Монополии» четырех партий больше не будет!
По итогам этих выборов некоторые малые партии получат места в региональных парламентах и «думские лицензии». Высокие шансы имеют недавно созданные партии «ЗА ПРАВДУ», «Зеленая Альтернатива» и «Новые люди».
Социологи прогнозируют, что патриотическая партия «ЗА ПРАВДУ», основанная Захаром Прилепиным, преодолеет барьер в Калужской и/или Челябинской областях. В Коми, либо той же Челябинской области наверняка пройдет «Зеленая Альтернатива». Соответственно, эти партии, как и «Новые люди», получат «думские лицензии».
Кандидаты КПРФ в пяти регионах не смогли преодолеть «муниципальный фильтр» не потому, что представляли сколько-нибудь значительную угрозу для действующих глав или врио, а потому что новое поколение региональных лидеров КПРФ, уже почти полностью сменившее ветеранов КПСС, в отличие от предшественников не пользуется особым авторитетом, зато отличается агрессивностью и чрезмерной конфликтностью, из-за чего коммунистам затруднительно заключать объективно необходимые им сделки с другими оппозиционными партиями и ЕР ради сбора подписей «муниципалов». При этом наиболее сильный кандидат КПРФ в этом электоральном цикле – Михаил Щапов в Иркутской области – благополучно зарегистрирован.
Если в 2019 г. КПРФ выставляла своих кандидатов повсеместно, то в этом году уклонилась от участия в выборах в нескольких регионах. И если прежде большинство номинировавшихся коммунистами кандидатов успешно преодолевали «муниципальный фильтр», то еще в 2019-м региональные избиркомы отказали в регистрации троим (Юрию Гайдуку в Забайкальском крае, Намсыру Манджиеву в Калмыкии и Александру Морозову в Вологодской области), а сейчас в бюллетени не попали сразу пятеро (Валерий Быков в Камчатском крае, Вадим Гришков в Ленинградской области, Роман Кияшко в Севастополе, Максим Кукушкин в ЕАО, Олег Михайлов в Коми).
«Естественно, некоторые наши коллеги склонны объяснять все это тем, что коммунисты якобы по определению представляют некую повышенную опасность для действующих глав и врио, и поэтому всех сколько-нибудь сильных представителей КПРФ целенаправленно выводят из игры. Такое объяснение очень выгодно для самой Компартии. Однако при сопоставлении фактов картина получается менее однозначной», – делает вывод руководитель Фонда развития гражданского общества Константин Костин.
В 2018 году в четырех регионах случились вторые туры, но кандидаты КПРФ заняли вторые места лишь в двух (и лишь в Хакасии победил коммунист Валентин Коновалов). В 2019-м были благополучно зарегистрированы как минимум два представителя КПРФ, имевших высокие шансы выйти во вторые туры (Алексей Корниенко на Сахалине и Виктор Ромашкин на Алтае). А в этом году «фильтр» без особых проблем преодолел М. Щапов, депутат ГД, выдвинутый КПРФ в Иркутской области, регионе, считающемся по совокупности причин одним из наиболее электорально «сложных».
Уместно, пожалуй, предположить, что проблемы, с которыми сталкиваются кандидаты КПРФ, кроме прочего объясняются сменой партийных поколений. Посты первых секретарей региональных отделений, руководителей фракций в парламентах и пр. все чаще занимают молодые выдвиженцы, чьи политические карьеры начались в 2000-2010 годах.
«Они, разумеется, не состояли в КПСС и тем более не проходили номенклатурную «школу», а потому не пользуются достаточным авторитетом даже среди партийцев и идейных сторонников Компартии. Зато эти новые лидеры часто отличаются агрессивностью и чрезмерной конфликтностью. Такие качества помогают зарабатывать скандальную известность, но мешают конструктивно договариваться как с другими оппозиционными партиями, так и с ЕР», – отмечает Константин Костин.
Между тем, как известно, в большинстве регионов коммунисты не способны самостоятельно обеспечить своим кандидатам прохождение «муниципального фильтра» из-за недостаточного представительства в местных органах власти, а поэтому должны заключать сделки. Обратим внимание на то, что в Камчатском крае КПРФ не постеснялась выдвинуть В.Быкова, бизнесмена, второго секретаря РО, депутата Законодательного Собрания, который с 2018 г. проходит в качестве обвиняемого по уголовному делу в получении взятки в особо крупном размере, был арестован и содержался в СИЗО.
«Единая Россия» по-прежнему является главным субъектом российской партийной системы, доминирующей партией. Даже в тех регионах, где по итогам нынешнего ЕДГ возможно снижение представительства партии в выборных органах, «единороссы» с высокой долей вероятности все равно сформируют фракции большинства. Среди факторов, способствующих удержанию партией докризисного уровня поддержки, отмечаются:
а) самая развитая (в сравнении с другими партиями) организационно-политическая инфраструктура,
б) максимальная встроенность и вовлеченность в работу региональных и муниципальных органов власти,
в) восприятие ЕР значительными электоральными группами в качестве наиболее дееспособной политической силы, а также г) активная работа партийного актива в период карантина (развернутая система волонтерской помощи и пр.).
Фиксация такого статус-кво на последнем перед федеральными выборами ЕДГ позволяет сделать вывод, что поддержка ЕР станет главным направлением концентрации усилий власти на выборах в ГД.
Материал для публикации предоставлен Новосибирским филиалом Фонда развития гражданского общества.
