СМИ о фонде

|  24 октября, 2013

|

Читать на сайте издания

Аналитические центры в России: война за влияние

Игорь Юданов

Общепризнанным считается тот факт, что политику организуют серые кардиналы, теневые фигуры и прочие властители дум. На деле всё гораздо сложнее: детали политической машины закреплены в сложные конструкции при помощи множества приборов. Подобными приборами в западных демократиях выступают think tanks («фабрики мысли», «аналитические центры», «мозговые тресты»). Такого рода НКО интеллектуально сопровождают весь политический и управленческий процесс, снабжая его стратегической и тактической составляющими. Употребляя термин «think tanks» в российских условиях, сказанное приходится делить надвое, но тем не менее мы можем наблюдать в зачатке данный феномен и на родных просторах. Определяют ли think tanks качество политического процесса в России?

Прежде всего, следует отметить усиливающуюся роль центров в информационном пространстве: теперь им важно не только срубить кэш, но и правильно позиционировать себя с помощью привлекающего внимание продукта. Это, как правило, либо рейтинги (например, у «Минченко-консалтинг», «Петербургской политики», «Политической экспертной группы»), либо доклады (КГИ, «Фонд развития гражданского общества», ЦСР). Помимо стандартной общефедеральной повестки, центры не брезгуют и специализированной тематикой: появляются рейтинги и доклады про экологию, про ЛГБТ, про местное самоуправление. Подобными релизами «фабрики мысли» популяризируют свои услуги и в то же время стараются представить интересующимся комплексную картину происходящего.

С развитием аналитических сообществ и рынка политического анализа связаны определенные перспективы развития российской политической системы. Эксперты, политические аналитики и консультанты больше всех заинтересованы в развитии собственного рынка труда, а для него нужны устойчивые механизмы политической конкуренции. Рынок труда, формирующийся возле политики, не может существовать без самой политики. Разнородные бизнес-группы, финансирующие потенциальное множество независимых партий, - так выглядит политологический рай. Источники дохода при таких условиях диверсифицируются, возникает вариативность экспертных разработок, растет число публичных интеллектуалов, возрастает качество самой политики. Уже сегодня многие эксперты, включенные в российские прообразы «think tanks», выступают за усиление политической конкуренции, максимальный допуск кандидатов, отсутствие барьеров для регистрации политических игроков. Например, возникают идеи создания «кодекса политических технологий» с целью сужения сферы нелегальных и откровенно грязных приемов. Иными словами, интеллектуальный продукт прикладного характера, вырабатываемый аналитическими трестами, теоретически может существенно отличаться от рекомендаций из серии «этих снимаем, другим с фильтром помогаем». Если свой «трест» будет у каждой крупной партии, то и качество политики будет стремиться к лучшему. В среде политпиарщиков и экспертов популярен тост «за раскол элит»: так не только интереснее, но и прибыльнее.

Однако, в условиях непрозрачной системы принятия решений на государственном уровне ожидать от thinks tanks предельной открытости действий было бы наивно, да и не надо. Экспертные разработки делаются в привычных темных кабинетах, где все кошки серы даже днем. Качество недоступных широкой публике разработок зачастую хромает: исполнители часто «мылят глаза» клиентам излишне позитивными цифрами и прогнозами, и от этого качество решений хромает. В то же время иногда такой продукт делается по теневым схемам: некоторые «аналитические центры» требуют плату за увеличение рейтинга тех или иных акторов, что приводит к публичным скандалам (неоднозначные рейтинги двух экспертных центров недавно всерьез обеспокоили Кремль). С одной стороны, в ситуации усложнения политического процесса спрос на эксклюзивный качественный продукт растет. Однако, зачастую thinks tanks не институционализированы в форме юридического лица и приобретают характер неформальных контор для продавливания тех или иных политических решений.

Как расширение рынка аналитических центров сказывается на уровне принятия государственных решений? В ситуации отсутствия политики на федеральном уровне бюджеты на «интеллектуальные разработки» переносятся на региональный и даже муниципальный уровень. Именно поэтому, например, Володин посещает «Стрелку», а Сурков после отставки советует политикам изучать урбанистику. Последняя становится всё популярнее: в ближайшие годы нас ждет эпоха всевозможных урбан-центров-при-мэриях и социологов-на-районе. Мозговые тресты делегируют своих представителей для конструирования региональных идентичностей, формирования региональных повесток, для координации работы с бизнес-элитами, для привлечения инвесторов. Таким образом интеллектуальный продукт вне приложения к ставшей симулякром федеральной политике специфицируется в соответствии с новыми веяниями. С одной стороны, внеполитические уровни принятия решений приобретают в качестве, но с другой стороны, федеральный ракурс затемняется, мельчает, «мизулинизируется».

Чтобы достроить пунктиром дальнейший вектор развития think tanks, нужно понять, каким образом может сказаться на нем главный внешний фактор. Как Кремль может влиять на возрастающую роль think tanks и в российской политике? Помимо привычных еженедельных посиделок с экспертами на Старой площади, АП имеет возможность нанимать специалистов на разработку интеллектуального продукта «на стороне». Здесь, помимо работы фонда ИСЭПИ (отвечающего за ОНФ), прежде всего, выделяется деятельность «Фонда развития гражданского общества». ФоРГО теперь стремится взять «под козырек» российскую политологию, точнее ее академическую часть. Потенциально это может вылиться в усиление влияния Кремля на региональные факультеты и кафедры политологии, не имеющие возможность снабжать своими выпускниками отсутствующий политический процесс. Насколько независимыми от власти будут академические think tanks, еще предстоит выяснить.

После отмены губернаторских выборов рынок аналитики и политконсалтинга упал на 70-80%, сейчас выборы возвращены, но бюджеты партий и других акторов не позволяют содержать цитадели экспертов-на-контракте. Академические институции политологической направленности живут скудно и ориентированы внутрь себя, никаких think tank’ов собой не представляя даже в прообразе. В потенциальном будущем они могут выпускать исследователей и прикладников для регионального политического процесса, при условии его потенциальной демократизации.

Диверсификации деятельности аналитических центров может помешать искусственное разделение рынка на «своих» и «чужих»: дальнейшее формирование властью собственного пула аналитических центров может привести к отторжению экспертных продуктов относительно независимого характера. За примерами далеко ходить не надо: нанятые «Левадой-центром» из-за перекрытого финансирования бесплатные практиканты не дадут соврать.