– Как вы отнеслись к ситуации Вячеславом Гайзером? Как это можно расценивать – удар по элите, очищение губернаторского корпуса? В рейтинге губернаторов он занимал 4–5-е место. Получается, никто не застрахован?
– Этот вопрос лежит в правовой плоскости. Если человек нарушил закон, он должен за это отвечать. Правоохранительные органы во всем разберутся.
– Но всегда при желании можно придраться к любому?
– (Задумывается.) Наверное, и в ваших словах какая-то доля правды есть. Но я все же думаю, что в данном случае безосновательно никто бы ничего не делал.
– Не является ли эта история ударом по власти?
– Я бы не стал политизировать этот вопрос. Власти, элиты... Здесь абсолютно такие правоотношения, которые прописаны во всех наших законах. Эту тему могут развивать журналисты, политологи, и они могут рассуждать о последствиях. А какие последствия? Разберутся они во всем.
– В последнем рейтинге ФоРГо ваши позиции упали на 7 пунктов за аффилированность с бизнес-структурами – в частности, таких бизнесменов, как Артема Бикова и Алексея Боброва?
– Мы сотрудничаем со всеми представителями бизнеса в регионе. Никаких преференций никому не создаем, даже если ты себя уже зарекомендовал, это надо постоянно подтверждать.
– Говорят, что этим двум предпринимателям будет отдана в управление сфера ЖКХ?
– Есть конкурсные процедуры. Будут там компании этих предпринимателей участвовать или нет, не знаю. Я знаю, что раньше ЖКХ – это была бездонная бочка. Сейчас проблем нет. Показатели по отключениям, по авариям за последние три года снизились в 5 раз. И они не требовали дополнительных денег, чтобы это обеспечить.
– А какими компаниями владеет Алексей Бобров? Недавно его спрашивали в интервью, чем он владеет, он не ответил. Основные можете назвать?
– Я знаю, что в Тюменской области он полностью владеет сетями, также – в Ханты-Мансийском округе, в Курганской области, в Ямало-Ненецком округе и в других регионах.
Я этих бизнесменов не вырастил, они выросли до меня и пришли ко мне уже как крупные владельцы распределительных сетей. Они себя показывают как объективно сильная компания в распределительной энергетике.
– Губернатор не может контролировать все и вся, многое на местах зависит от муниципальных органов власти. Насколько у вас эффективно выстроено взаимодействие с муниципалитетами?
– В подавляющем большинстве у нас выстроены рабочие взаимоотношения со всеми главами муниципалитетов. Свердловская область – это единый механизм. Все прекрасно понимают, что [мы] зависим друг от друга.
– У ваших соседей в Челябинской области муниципалитеты, например, были недовольны отменой выборов. У вас также подавались жалобы на отмену прямых выборов мэров. У вас во всех муниципалитетах единая модель?
– Сейчас мы переходим на модель, когда муниципальные выборы проводятся через конкурс. Бывают разные руководители. Вот, например, в каком-то муниципалитете красивый парень в яркой рубашке ходит, громко кричит, выдумал себе врага и борется с ним. Всем нравится, выбрали его главой муниципалитета. Через два года спрашиваешь: сколько стоит гигакалория в муниципалитете? Он в ответ: а что это такое? Я считаю: управлять коммунальным хозяйством должны профессионалы, только тогда мы приведем ЖКХ в должный вид. А политики должны заниматься политической деятельностью, а не ЖКХ.
– А Дума для чего нужна?
– Для того, чтобы формировать политическую повестку, обсуждать и принимать бюджет, рассматривать жалобы, рассматривать стратегию развития.
У нас более 2000 населенных пунктов, где-то сохранены прямые выборы. Я спрашиваю: почему этого человека выбрали, а ничего не сделано? Мне отвечают: да он хороший мужик, мы с ним в баню ходим. И пять лет с ним ничего не сделаешь. Разве это допустимо?
«Если про кризис постоянно говорить, тогда и будет кризис»
– Как идет исполнение майских указов президента?
– Хорошо. Когда я пришел работать губернатором в 2012 г., у нас не хватало 58 000 мест в детских садах. Представляете, очередь какая была! Сейчас в области построено 240 новых детских садов.
– Бизнес помогал?
– Нет, все за бюджетные деньги.
– Какая у вас зарплата у учителей и врачей?
– Средняя зарплата по области у врачей – 54 000 руб., у учителей – 30 000, у воспитателей детских садов – 24 000.
– А средняя по области?
– Более 30 000 руб.
– Вас иногда критикуют за непоследовательность.
– В чем? Мы работаем в соответствии со стратегией развития региона, в ее рамках приходится решать тактические задачи.
– Что для вас сейчас главная головная боль?
– Сохранить темпы развития экономики региона. Они неплохие, но мы понимаем, где можем просесть. Хотя у нас не добывается нефть, но работает много нефтяных компаний – заправки, ТЗК, и наша промышленность работает в том числе на нефтянку. Поскольку в нефтяной отрасли идет снижение прибыльности, заказы в регионе снизятся. Надо думать, как выводить те отрасли, которые просели. Несмотря на трудности, мы запускаем новые производственные мощности: литейное производство корпусных деталей из различных марок серого и высокопрочного чугуна и стали на ООО «Полимет» в Полевском, шахту «Черемуховская-Глубокая». Эта самая глубокая шахта в России, по залеганию вошла в пятерку аналогичных шахт в мире. Поезд «Ласточка», который собирают «Уральские локомотивы», скоро будет запущен в Нижний Тагил и Каменск-Уральский и уже курсирует между Тверью и Москвой. Создали впервые в истории современной России дизельный двигатель – он будет поставляться на белорусский «Белаз» и использоваться в судостроении.
– Область собираетесь занять 4 млрд руб. Не опасаетесь роста долговой нагрузки?
– Государственные займы – это эффективный инструмент, которым нужно умело пользоваться. Поэтому мы и решили заместить дорогие деньги дешевыми, взяв у государства под 0,5% годовых, тогда как до этого занимали под 14%.
– Желающих дать вам деньги стало меньше?
– Нет.
– И никаких проблем с точки зрения финансирования бюджета?
– Нет. По качеству бюджета мы стабильно находимся в числе 15 лучших регионов и уже перешли в первую группу по качеству управления финансами.
– Как обстоят дела в промышленности?
– Сегодня экономика Свердловской области – это здоровый, слаженный механизм. 56% ВРП наполняется за счет экспортно-ориентированных предприятий. От девальвации рубля выиграли основные отрасли промышленности региона: предприятия черной и цветной металлургии, трубная промышленность, машиностроение. При этом мы стараемся искать новые рынки сбыта и внутри страны.
Для производителей трубной продукции внутренний рынок ожил. В регионе работают два гиганта. Трубной металлургической компании (ТМК), занимающей 40% мирового рынка труб, удается эффективно балансировать. Первоуральский новотрубный завод (входит в группу ЧТПЗ) работает сейчас в основном на «Силу Сибири». У Нижнетагильского металлургического комбината сейчас тоже все в порядке: они решили проблемы с сырьевой базой, и у них рентабельный бизнес. Все хорошо у машиностроителей и предприятий оборонной промышленности. Тот же Уральский оптико-механический завод (УОМЗ) 50% своей продукции поставляет за рубеж. Речь идет, в частности, о медицинском оборудовании. Кювезы для младенцев, например, поставляются более чем в 50 стран.
– И искусственные почки, которые производятся на УОМЗ, поставляют за рубеж?
– Да.
– Вот мы чем берем!
– (Смеется.) Что касается оборонки, то благодаря госзаказу с этого года у нас 100%-ная загрузка предприятий. Большой спрос и на выпускаемую нашими оборонными предприятиями продукцию для гражданского назначения.
– Что же они производят такого популярного?
– Технику для коммунальных нужд, высокоточное и высокотехнологичное оборудование, микросхемы и многое другое.
– Какова доля продукции для гражданских нужд у оборонных предприятий сейчас?
– В УОМЗ – около 60%, на других – 30%. Но мы ставим задачу, чтобы пропорция была 50% на 50%.
– В стране кризис. Статистика по вашему региону выглядит благополучно. У вас кризиса нет?
– То, что происходит, – это результат давления, санкций. Это реальное международное противостояние, а не кризис.
– Но у нас снижается ВВП. Разве это не кризис? Даже если это результат санкций и противостояния.
– Я буквоедством не хочу заниматься. Просто я не называю происходящее в стране кризисом. Если про кризис постоянно говорить, то тогда и будет кризис.
– Ну то есть это противостояние, которое ударило по некоторым регионам и предприятиям?
– Да.
«Мы сохранили свою породу»
– И как область переживает последствия «противостояния»?
– Мы из данной экономической ситуации постарались добиться по максимуму положительных результатов. Санкции открыли новые возможности на многих рынках внутри страны. Свердловская область – это индустриальный регион, а по итогам 2014 г. мы заняли по стране 2-е место по приросту надоев молока. Показатели вырастут и в этом году. Мы модернизировали 25% старых ферм, строим еще 42 новые высокотехнологичные фермы. Начиная с 2013 г. выделяем по 4–5 млрд руб. из бюджета области на развитие сельского хозяйства. Это направление мы сейчас активно продвигаем.
– Что заставило заняться сельским хозяйством, если у региона индустриальная специализация? Зачем, если ты силен в одном, тратить деньги на развитие нетрадиционного для региона направления? Или вы считаете, что все регионы должны быть самодостаточными? Вот на Сахалине тоже, например, считают, что помидоры должны быть свои.
– Свои помидоры мы не стремимся выращивать, хотя проекты есть и по строительству теплиц. Что касается производства молока, то я считаю это направление не менее перспективным, чем промышленное производство.
Молочное животноводство довольно специфический сектор. Мы в свое время не сделали ошибок, не завозили коров французской лимузинской породы.
– А кто завозил?
– Почти все регионы, кроме нас и Челябинской области… Мы развивали селекцию, сохранили свою породу. О качестве нашего молока говорит тот факт, что компания Danone свой завод по производству детского питания открыла в Свердловской области. Сейчас мы надаиваем 635 000–640 000 т молока. И считаем, что можем увеличить производство молока до 1–1,2 млн т. И есть хорошие, большие потенциальные рынки сбыта.
– Это где?
– Смотрим на китайский и индийский рынки. Они начали потреблять очень много молока. Производство сухого молока – очень перспективное направление. К тому же у нас сельским хозяйством занимаются практически все крупные холдинги: и ТМК, и УГМК, и многие, многие другие.
– А как они начали заниматься? Вы их призвали?
– Поначалу звал. А теперь их уже не остановить.
«Если китайцы будут строить заводы, поможем»
– Вы не стали встречаться с послом США, когда он приезжал в Екатеринбург. Почему?
– Я человек большой команды, и здесь должны договариваться руководители и решать, как выходить из ситуации. То, что делается в отношении нашей страны и людей, которые в конечном итоге страдают от санкций, недопустимо.
– Вы же говорили в интервью РСН, что готовы предоставить в аренду китайцам часть земель региона?
– Я говорил о том, что мы готовы рассматривать разные варианты сотрудничества с внешними партнерами, в том числе с Китаем. И в сфере высоких технологий, и в промышленности, и в металлургии, и в сельском хозяйстве. Главное, чтобы все шло на благо региону.
– То есть у вас таких идей не было?
– У нас есть разные идеи, в том числе, как я уже сказал, и по сотрудничеству с Китаем.
– Вы недавно были в Китае. Разворачиваетесь на Восток?
– Главное для нас – взаимовыгодное сотрудничество. Если китайцы будут строить заводы, поможем. Если захотят просто торговать, будем торговать, но на выгодных для региона условиях.
– Некоторые боятся такого сотрудничества.
– Надо просто заранее проговаривать все правила игры. Мы недавно побывали в Харбине. Обсуждали абсолютно здравую идею прокладки железнодорожного маршрута от Харбина до Гамбурга, в том числе через наш регион. Хотя рост китайской экономики замедлился, он остается высоким – 6% в год. Мы исходим из того, что сбрасывать со счетов огромные, растущие рынки сейчас нельзя. А китайский рынок как раз такой, и это направление надо прорабатывать. Мы создали рабочую группу с мэром Харбина и губернатором провинции Хэйлунцзян.
– То есть вы считаете, это хорошо из-за «противостояния» Россия повернулась в сторону азиатских рынков?
– На нас лежит ответственность за благополучие регионов, городов и людей – если нас где-то принимать не хотят, то мы будем переориентироваться на новые рынки. В этом году Китай был официальным партнером нашей выставки «Иннпром» – одной из крупнейших в мире промышленных выставок. Они привезли сюда все самое передовое – это доказывает, что наш рынок для них очень важен. В следующем году официальным партнером будет Индия.
«Пусть работает там, где захочет»
– Расскажите про историю, когда вы наложили вето на решение заксобрания ликвидировать должность главы города. Что это было?
– Депутаты внесли предложение разделить понятия главы города и председателя думы, не дожидаясь новых выборов. С точки зрения буквы закона это неправильно, поэтому и наложил вето.
– То есть такое предложение не от вас исходило?
– Нет. Когда они предложили, моя позиция была такой: со следующего срока я не против, но не сейчас. Чиновника избрали мэром, а ему предлагают изменить название «мэр» на другое. Это и с точки зрения юриспруденции неправильно. Когда я был в командировке, я прочитал, что они приняли, вернулся и сразу наложил вето.
– Евгений Ройзман на днях написал письмо президенту по поводу того, что у города отбирают остатки полномочий – на этот раз в градостроительстве. Как выстраиваются отношения область – Екатеринбург, вы – Ройзман?
– Что касается градостроительных полномочий, сейчас мы говорим о создании большого Екатеринбурга. Готовится генплан новой агломерации. В нее войдут помимо Екатеринбурга Березовский, Арамиль, Среднеуральск, Верхняя Пышма. Когда будет сформирована агломерация, тогда будет единая координация и по строительству, и по дорогам, и по инженерным коммуникациям, и по перетоку энергии и ресурсов. Это решит многие проблемы.
Сейчас ситуация такова. Например, области по логистике лучше построить индустриальный парк рядом с технопарком «Университетский», но мы этого сделать не можем, потому что через просеку соседнее муниципальное образование приняло решение строить коттеджный поселок на примыкающей территории. Или живет человек на окраине Екатеринбурга, ему удобнее и ближе поликлиника, детский садик, куда можно отдать ребенка, соседнего города, а не его района по прописке, но он не может этого сделать, так как находится в другом муниципалитете.
Вот эта рассогласованная позиция по формированию зон жилой, бытовой, промышленной застройки и диктует необходимость передать градостроительные полномочия на областной уровень.
– У вас, мягко говоря, сложные отношения с Ройзманом. Есть вероятность, что в следующем году он попробует пойти в Госдуму. Что для вас лучше – чтобы он был депутатом или мэром Екатеринбурга?
– Пусть работает там, где захочет.
– В публичном пространстве между вами сильный конфликт.
– Он председатель городской Думы, я больше взаимодействую с главой администрации, с которым нормальные рабочие отношения. Конечно, я встречаюсь с депутатами, но никакой политизированной истории нет. Это надумано.
– Когда вы только пришли на пост, одно из первых решений – создание фонда «Урал без наркотиков». Это было сделано в пику Ройзману?
– Я считаю это серьезной проблемой, и ее решением должно заниматься государство. Фонд отлично работает, есть хорошие результаты и серьезный эффект. Наркомания – это болезнь, ее надо лечить, и у человека должен быть шанс, неправильно изолировать людей. У других людей существует, возможно, другой подход.
– Ситуация с уголовным преследованием главного редактора одного из оппозиционных СМИ региона благополучно закончилась. Правильно?
– Ситуация была излишне политизирована в период проведения выборов главы города.
– Личного фактора не было?
– Нет.
– Насколько оппоненты могут использовать раскручивание скандалов, чтобы ударить по имиджу губернатора? Вам мешает то, что в регионе много независимых СМИ, которые вас активно критикуют?
– Насколько они независимые? Они же тоже зависят либо от групп влияния, либо от акционеров.
«Стоп, давайте займемся экономикой»
– В начале года сопредседатель центрального штаба ОНФ Александр Бречалов говорил, что власти области препятствуют их деятельности.
– Абсолютно правильно, что в государстве есть такая структура. Я искренне благодарен, что поднимаются разные вопросы. То по здравоохранению, то по строительству, то по благоустройству. Мы в постоянном контакте с нашим местным отделением ОНФ и стараемся на все их вопросы оперативно реагировать. Если в регионе построено 250 многоквартирных жилых домов, но по 10 из них подняли вопрос по качеству и нам на это указали, мы только благодарны.
– А сейчас вопросы к вам есть?
– Есть вопросы, постоянно, то по здравоохранению, то по строительству, благоустройству и проч. И хорошо, что они есть.
– С вашим коллегой-губернатором приключился недавно второй тур выборов в Иркутской области. Вы как ко вторым турам относитесь?
– Это говорит о том, что идет конкурентная борьба. Я всегда за здоровую конкуренцию.
– Губернатор Вологодской области предложил отменить прямые выборы губернаторов. Вы считаете, это нужно?
– Я так не считаю. Губернаторов в существующем правовом поле надо выбирать. Если кто-то выступает с такими предложениями, то он исходит из собственной ситуации. Я не приветствую сугубо политизированных обсуждений в непростые времена. Сейчас надо сказать: стоп, давайте займемся экономикой, давайте займемся народом, давайте не будем призывать бороться, приглашать западные структуры и мировое сообщество, давайте сами разберемся.
Мы сегодня в ситуации, когда мы сами должны разбираться. Я уверен, что губернатор Вологодской области говорил именно об этом, а не о том, что, мол, давайте отменим выборы губернаторов.
– Вы же просились на досрочные выборы?
– Нет. У нас сейчас есть более важные вопросы, чем заниматься досрочными выборами. Нужно исполнять программы, которые приняты, заниматься экономикой, развитием региона.
«Не только «Чайф», «Наутилус» или «Уральские пельмени»
– В Екатеринбурге не будет проходить Всемирная универсальная выставка в 2020 г. Почему вы проиграли битву за право проведения этой выставки – не хватило ресурсов?
– Давайте начнем с того, что мы дошли до финала!.. И обошли Бразилию, Турцию, Таиланд и вышли в финал с Дубаем. Была проделана колоссальная международная работа. Нас в ней Владимир Владимирович лично поддержал. В процесс были включены российские послы, торгпреды, мы сами проделали большую работу на международном уровне. Но на финишной прямой нас обошел очень серьезный конкурент. Дубай обладал большим финансовым ресурсом. Это и стало решающим фактором.
Сам Екатеринбург и Свердловская область только выиграли от участия в борьбе за проведение EXPO. Мы объездили более 120 стран, продвинули город, регион, нашу продукцию. Я рассказывал вам о продаже за границу кювезов по уходу за младенцами – новые контакты появились в ходе этих поездок. Иностранных туристов в Екатеринбург стало больше приезжать.
– Туристы на что едут? Что их привлекает? «Чайф»?
– Не только «Чайф», «Наутилус» или «Уральские пельмени» (смеется). Мы стараемся не только промышленностью жить, но и культурной жизнью. В области много интересного. Проходят выставки, биеннале. У нас 32 театра, 111 музеев. Эрмитаж открывает свой филиал. Развивается паломнический туризм, экотуризм, разработаны новые маршруты индустриального, минералогического, военно-патриотического туризма. Екатеринбург – это мировой центр архитектурной истории конструктивизма. Свердловская область – это еще крупный научный центр. Не забывайте, у нас есть Уральский федеральный университет, Уральское отделение Российской академии наук, которая включает в себя 34 НИИ. У нас колоссальная конструкторская школа.
Только что у нас прошел чемпионат Европы по настольному теннису. Летом молодежный Кубок мира по хоккею.
В регионе на регулярной основе проходят мероприятия по разным направлениям: форумы, выставки, гастроли, чемпионаты – и федерального, и международного масштаба. Это все дает загруженность гостиниц, работает малый бизнес.
– Екатеринбург далековат для многих с точки зрения поехать в театр. Нет скоростных поездов, чтобы вечером успеть в театр.
– А куда так можно поехать? В Санкт-Петербург разве что. Мы ближе, чем многие думают. До нас на самолете – два часа максимум.
– Какие туристы больше всего денег оставляют?
– Мы рассчитали, сколько денег приносят разные категории туристов: бизнес-турист, спортивный и другие категории. Получилось бизнес-туристы. По данным областного министерства экономики, на каждый вложенный в проведение выставки рубль мы получаем 4–5 руб. в экономику области.
– А спортивные туристы не такие выгодные?
– Со спортивным туризмом соотношение один к двум. Паломнический туризм – более дешевый. Но мы всем видам туризма уделяем внимание, потому что это все вложения в экономику региона.
«Москва засияла по-другому»
– Как вы считаете, вас любят как губернатора?
– Не мне об этом судить. Я выполняю свою работу.
– Вы с народом общаетесь?
– Конечно.
– Нравится?
– Я открыт к любому диалогу на любые темы. Без внимания стараюсь ничего не оставлять.
– Помните свой первый день в должности губернатора?
– Какой первый день имеете в виду – исполняющего обязанности губернатора или после назначения губернатором?
– А вам какой из них больше запомнился?
– Оба. В первый день после утверждения на пост губернатора я пришел в законодательное собрание на утверждение бюджета.
А в первый день после назначения и. о. под окнами был митинг. 2000 человек пришло, скандировали: «Верните клуб «Автомобилист» в хоккейную лигу». Сейчас «Автомобилист» играет в Континентальной хоккейной лиге и является одним из лидеров Восточной конференции.
– Вы человек Сергея Собянина. Вы с ним общаетесь, советуетесь?
– С Сергеем Семеновичем мы давно знакомы, у нас теплые отношения.
– Так у вас дружеские отношения?
– Товарищеские.
– Вам нравится в Москве? Что-то хотели бы позаимствовать для Екатеринбурга?
– Благоустройство. Москва засияла по-другому, город стал чище, меньше пробок. Даже я это чувствую.
– Часто ездите в Москву?
– Редко. В основном в командировки, на госсоветы и совещания.
Елена Мухаметшина, Екатерина Кравченко
