С Китаем считаются, и с нами будут. За призыв к насилию сайты будут закрывать
Лобков: Правильно ли я понимаю, что призывы к насилию, в том числе на массовых акциях, могут теперь служить, по вашим рекомендациям, достаточным основанием для блокировки сайта?
Костин: Мы предлагаем это рассмотреть. Речь идет не столько о блокировке всего сервиса, сколько о блокировке аккаунта на какое-то время, где подобные призывы существуют. Напомню, этот вопрос достаточно широко обсуждался в Великобритании. Это такая же континентальная модель фильтрации интернет-контента, которая свойственна России. После беспорядков летом 2011 года, когда через твиттер координировались фактически стычки с полицией, нападения.
Кремер: В Великобритании этот вопрос только обсуждался, тем не менее, никакого закона принято не было. Согласно вашим рекомендациям, как отличить призывы к насилию от призывов к справедливости, например?
Костин: Призывы к насилию – это просто. Это прямые призывы к нападению на представителей органов правопорядка.
Лобков: К физическому нападению?
Костин: К физическому нападению. Но такие же призывы у нас были.
Лобков: А судьи кто?
Костин: Послушайте, если русским языком написано.
Лобков: Роскомнадзор?
Костин: Судьи у нас…
Лобков: «Судью на мыло» - значит, взять судью, сварить и сделать из него мыло. Расширительное толкование – то, чего опасаются…
Костин: Мы имеем в России несколько примеров, когда, допустим, были нападения на правительственные учреждения, скоординированные через интернет. Были нападения на сотрудников полиции в тех или иных массовых акций, и не только оппозиционных. И этому надо каким-то образом противостоять.
Кремер: А разве нападения на полицейских согласовываются в открытом доступе в интернете? Или на всякий случай нужно заблокировать и побочные, например, несанкционированные митинги, шествия, которые могут привести к насильственным действиям, например?
Костин: Я считаю, что у нас демократическая страна, каждый имеет право выходить на мирные митинги, выражать свою точку зрения, в том числе, если она не совпадает с мнением власти. Но есть существенное отличие: если люди заранее собираются устроить нападение на офис какого-то правительственного учреждения и договариваются об этом в открытом доступе, это, как правило, происходит не в твиттере, а на неких гостевых форумах…
Лобков: В закрытых сообществах…
Кремер: В закрытых группах… Каким образом можно проникнуть в закрытую группу Facebook, где происходит такого рода обсуждение?
Костин: Во-первых, это может делать сам сервис, если будут приняты соответствующие…
Кремер: Так, а кто будет ответственным за это? По вашим рекомендациям, это должен сервис делать?
Костин: Мы предлагаем этот вопрос пообсуждать. На самом деле, как вы правильно сказали, в Великобритании тоже не пришли к однозначному механизму.
Кремер: Но мы же во многих вопросах впереди планеты всей.
Костин: Может быть, я говорю сейчас про интернет. Тем не менее, они пока обсуждают, разговор не закончился, они действительно пытаются разработать какой-то алгоритм, который позволял бы все-таки противодействовать подобного рода противоправным действиям. Мы тоже предлагаем вам этот вопрос обсудить. Если в твиттере кто-то размещает призыв нападать на полицейских, я же не предлагаю выключить твиттер, но заблокировать конкретный аккаунт можно. И сделать это оперативно. Тем более, что, как правило, это происходит с фэйковых аккаунтов. Эти аккаунты создаются для провокации, они исчезают.
Лобков: «Яндекс» по постановлению Адыгейского суда на 40 минут весь заблокировали, потому что «Ростелекому» показалось, что этот адрес совпадает с IP-адресом, обозначенным в судебном черном списке экстремистов.
Костин: Мы говорим о недостатке, который сейчас есть в существующей системе, потому что у нас блокировка происходит по IP-адресу. Это устаревшая система, принцип «один сайт – один IP-адрес» уже давно не действует. На одном IP-адресе может быть сотня разных сайтов, поэтому мы предлагаем до конца реализовать британскую систему, там двухуровневый контроль: по IP-адресу и по адресу непосредственно сайта.
Лобков: Представим себе ситуацию: вполне легитимный ресурс, некий белоленточный ресурс, мы все равно говорим накануне 6 мая, и некий бот какого-то темного происхождения начинает постить коменты в ответ накакие-то разумные призывы где-то собраться, погулять: «А давайте не просто погуляем, а кому-то морду набьем». Это будет замечательное оружие. Ведь тогда вся эта ветка…
Кремер: Всю эту группу можно заблокировать, просто потому что в ней появился провокатор.
Костин: В любом случае, существует модерация, можно придумать более таргетированное воздействие. Интернет этим и отличается от других СМИ.
Кремер: Так кто будет за это ответсвенным?
Костин: Я говорю, что тут надо обсудить с представителями индустрии, потому что сами сервисы, владельцы сайтов значительную часть нагрузки могут на себя взять.
Лобков: Есть неуступчивые владельцы сайтов. Например, Павел Дуров. Мы видим, что судьба его сложилась странно, как минимум. Был куплен практически контрольный пакет, а сам он исчез в неизвестном направлении. А он отличался своей публичной неуступчивостью.
Кремер: Тогда можно поставить таким образом вопрос: как вы рекомендуете поступать с неуступчивыми владельцами сайтов.
Костин: Я считаю, что если будет в результате выработана какая-то норма закона, ее все должны соблюдать. И собственно так происходит во всем мире. Поэтому… Ситуация с Павлом Дуровым: он мог поступить так, мог поступить по-другому. Решения судебного не было, потому что его достаточно долго получать.
Кремер: А если бы это был иностранный ресурс, который существует по своим правилам и по правилам того государства, в котором он основан, где находятся серверы.
Костин: Все глобальные ресурсы в каждой конкретной стране действуют в соответствии с ее национальным законодательством. И глобальные ресурсы в Китае соблюдают правила, которые есть в Китае…
Кремер: А если они не соблюдают, то оказываются заблокированными.
Костин: Да.
Кремер: Соответственно, у нас может произойти то же самое?
Костин: Понимаете, российский рынок очень привлекателен, и я не думаю, что из-за таких вещей…
Лобков: Что из-за пары оппозиционеров…
Костин: Не из-за пары оппозиционеров, что из-за пары хулиганов. Я не думаю, что все оппозиционеры у нас хулиганы, я довольно много их знаю лично, что все они хотят нападать на полицейских и провоцировать какие-то противоправные действия, и кто-то всерьез будет рисковать своим положением на рынке.
Лобков: А там как будет прописано: «насилие» или «насилие в отношении представителей власти»? Уже теперь «Морозко» можно на педофилию натянуть и так далее. Знаем все эти примеры. Удачными двумя-тремя юридическими манипуляциями слово «насилие» - роскошное слово, которое можно на все натянуть. И что этим будут пользоваться сотрудники того же центра, правоохранительные органы, которым вы дадите в руки мощное оружие.
Костин: Здесь максимально конкретно и четко это надо прописать. В конце концов, есть у нас действующий Уголовный кодекс.
Кремер: Там тоже есть вещи, которые там так прописаны…
Костин: Там вилки наказания есть, а там, где речь идет о преступлении и о характеристике преступления, там все достаточно четко.
Лобков: Давайте обсудим с вами сегодняшнюю ситуацию. Сегодня в твиттере агентства Associated Press появилось сообщение, что в Белом доме взорвались две бомбы и Барак Обама ранен. Вот мы показываем вам скриншот. Этого не существует, это фальшивый аккаунт…
Кремер: Это не фальшивый аккаунт, аккаунт совершенно реальный…
Лобков: Но его взломали хакеры,…
Кремер: …опубликовали там то, что они хотели.
Лобков: Многие, в том числе государственные информагентства успели это перепечатать, потом отказывались от своих слов. С Обамой все спокойно, но вы придумаете какие-то законы, появляется какой-то хакер и взрывает ситуацию. В это время какой-то митинг, стоят 20-30 тыс. человек. Никто в отличие от нас не будет разбираться и смотреть фальшивый аккаунт или нет. Не бессмысленны ли ваши усилия по контролю над интернетом, когда такое появляется каждый день?
Костин: Вы сейчас подняли вопрос киберпреступности. Понимаете, есть определенная плата за свободу в интернете, у нас все-таки интернет свободен. К сожалению, такие проявления, взломы – это неизбежная плата. Здесь работают правоохранительные органы. Работают сами сервисы, которые пытаются противодействовать хакерам, но такие случаи возможны.
