Статьи на ту же тему

События и комментарии экспертов фонда

| 29 января, 2013

Новая креатура Кремля

Информагентство "Чеченская республика сегодня"

Владимир Путин освободил от должности главу Республики Дагестан Магомедсалам Магомедова. Исполнять обязанности руководителя этой республики поручено Рамазану Абдулатипову, на сегодняшний день, пожалуй, самого известного и авторитетного дагестанца на политическом поле Российской Федерации.

То, что Магомедов явно не справляется с ситуацией в одном из самых проблемных регионов страны, было ясно многим наблюдателям внутри него и далеко от Махачкалы. Особенно тревожным стало положение после прошлогодних убийств в республике ряда знаковых религиозных деятелей и высокопоставленных государственных служащих. И только сейчас слухи нашли свое подтверждение.

Интересно, что по поводу ухода с поста Магомедова, говорят эксперты, предполагавшие именно такой сценарий развития событий в официальной Махачкале. Ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры Дмитрий Абзалов считает, что Магомедов ставил перед собой ряд задач, в частности, связанных с экономическим развитием и безопасностью региона. Но многие из заявленных намерений так и не были осуществлены.

"Последними каплями в чаше для соответствующего решения, по мнению Абзалова,стало убийство муфтиев и представителей судебной власти. В середине января был убит один из членов верховного суда Дагестана, а в 2012 году погибли несколько дагестанских имамов и заместитель муфтия Духовного управления мусульман Дагестана».

Президент фонда "Петербургская политика" Михаил Виноградов также уверен, что Магомедов отправлен в отставку, "поскольку принципиальных изменений не произошло в республике".

Член Общественной палаты и Экспернтного совета Фонда развития гражданского общества, председатель правления Всероссийского центра общественного мнения Леонид Давыдов заявил, что отставка Магомедова является попыткой российских властей стабилизировать ситуацию в регионе.

По его мнению, местная элита и общество воспримут такое решение властей с облегчением. "Будем надеяться, что Абдулатипов будет более удачлив в этой работе. Дальше нельзя было игнорировать мнение населения. Он республику отлично знает. Абдулатипов, в том числе обладает научным подходом в работе, а это немаловажно при работе в национальной республике. Опытный политик с большим стажем, хорошо знает политическую кухню Москвы, что опять же немаловажно", — сказал Давыдов.

Гендиректор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев сообщил РИА Новости, что Абдулатипов уже ставил вопрос о новых программах по восстановлению Дагестана.

"У него есть какая-то позиция, программа — что нужно делать, чтобы ситуация в Дагестане качественно улучшилась. И, вероятно, эту программу он должен было довольно давно представить президенту. Вероятно, он убедил президента, что то, что он предлагает, реализуемо и я думаю, что человеку дали возможность себя показать. Если он сможет начать активную работу и сможет договориться с местной элитой… Конечно, у него есть такая возможность, потому что он сам ее представитель".

Сам Абдулатипов на вопрос, что считает для себя главным в новой должности, назвал

безопасность и безработица.«Кроме меня, я убежден, более или менее стабилизировать обстановку вряд ли кому удастся на данном этапе. Так сложилась жизнь".

Имя доктора наук Рамазана Абдулатипова впервые громко зазвучало в стране в конце восьмидесятых, после назначения его инструктором ЦК КПСС, должность, до тех пор ни для дагестанцев, ни для чеченцев абсолютно недосягаемую. И сразу обратил на себя внимание в стране неординарными высказывания по национальному вопросу, который, по его мнению, компартия всегда решала более чем неуклюже. Потом на выборах председателя постперестроечного Верховного Совета Российской Федерации стал одним из главных претендентов на эту должность в компании с Бабуриным,Завгаевым и Хасбулатовым. Которую последний в итоге выиграл только лишь после неоднократных настояний «самого» Ельцина.

Не заметить Абдулатипова на политическом небосклоне было просто невозможно. Он всегда имел, защищал и озвучивал четкую позицию по многим проблемам, которыми живет страна и ее народы. А в отношении последней чеченской трагедии, в ее сначала зачаточном состоянии, потом в апогее и в явно затянувшейся развязке, высказывался многократно, принципиально и последовательно. Приведу для иллюстрации некоторые из них, сделанные в течение этих двух десятилетий в разных ситуациях и по разным поводам:

- Десять лет назад в наших действиях не было логики. С одной стороны, возвращая Чечню в состав России, там гибли наши ребята, гибли чеченцы. А с другой стороны, у каждой станции метро, у каждого учреждения мы преследовали чеченцев, тем самым выгоняя их из состава России. Если мы боремся за целостность страны, значит, надо чеченцев и кавказцев принимать в российское общество. А если мы хотим, чтобы они ушли, то за что воевали? Где тут логика?

-Мне приходилось говорить в 95–96-м годах, что страшна даже не эта война, а то, что будет происходить после. И я говорил, что у нас будут выпускаться фильмы, у нас будут писаться романы, где будут идеализировать одних и демонизировать других. И вот сегодня мы смотрим сериалы о войне в Чечне, где с одной стороны только положительные герои, а с другой только бандиты. И почему-то в этих фильмах все чеченцы разговаривают с грузинским акцентом! То есть люди, которые пишут сценарий, даже не знают, что у чеченцев совершенно другой акцент.

-Система управления, которую сегодня предлагают Кавказу, это чисто феодальная колониальная система. Я еще подчеркну, мы живем в одной стране. Я часто своим русским друзьям говорю: «Я на 82% русский человек. Я не хуже русского знаю историю. Я могу любую песню спеть. Я знаю обычаи и традиции. Но хотя бы на 0,82% остальные тоже должны стать дагестанцами». Мы управляем страной, где живут сотни самобытных народов, но при этом мы навязываем всем одну манеру управления. Нам все время навязывают национальную политику политических режимов. Поэтому развитие трагедии в Чечне и эволюция протестов в российском обществе имеют много точек соприкосновения. Ведь от того, как мы будем выходить из этой трагедии, зависит, каким станет российское общество. Поэтому мы все должны быть заинтересованы, чтобы выйти из этого нормальным человеческим демократическим путем.

Если Магомедсалам Магомедов пришел в политику почти случайно, из институтской аудитории, знавшим свою республику и Северный Кавказ больше через призму рассказов своего отца-предшественника и с экрана телевизора, то Рамазан Абдулатипов- абсолютный практик и теоретик в одном лице. Он, а этот фактор очень трудно переоценить, близко знаком с Рамзаном Кадыровым и другими лидерами северокавказских республик. Думается, делая в это непростое для Дагестана и для всего Северного Кавказа время, Кремль,наконец, сделал выбор в пользу большей политической и экономической конкретики во всем регионе, глубоко выверенных решений, более тесного взаимодействия между собой северокавказских республик.

Руслан Караев