Статьи на ту же тему
События и комментарии экспертов фонда
|
| 17 октября, 2017 | | | Читать на сайте издания |
Замены в губернаторском корпусе: кто, зачем и почему?
Е. Альбац
― Добрый вечер. 20.04. В эфире радиостанция «Эхо Москвы». У микрофона Евгения Альбац и как всегда в понедельник я начинаю нашу программу, посвященную ключевым событиям недели, тем событиям, которые будут иметь влияние на политику ближайших недель и месяцев. На протяжении трех недель и в 11-ти регионах мы наблюдали губернаторопад. Губернаторов снимали, на их место назначали других губернаторов. Причем часто понять, по какому принципу это происходило, было довольно трудно. Но на самом деле люди, которые за этим следят внимательно, они сейчас собрались в студии «Эхо Москвы», наверное, смогут нам объяснить, по какому принципу сначала снимали старых, по какому принципу набирали новых глав регионов. Замечу только, что теперь каждый третий, по-моему, глава региона «варяг» и никакого отношения к своему новому месту жительства не имеет.
Сегодня в студии «Эхо Москвы» собрались Константин Николаевич Костин, председатель правления Фонда развития гражданского общества. Александр Владимирович Кынев, доцент департамента политических наук ВШЭ. И Михаил Юрьевич Виноградов, политолог, президент фонда «Петербургская политика».
И теперь у меня к вам ко всем вопрос. Ну вот автор «The New Times» подсчитал, что из 85 руководителей регионов 28 не родились в своей вотчине и даже не работали там, где они теперь губернаторы. В 57 регионах губернаторы пока местные. Итак, явно совершенно, Кремль боится губернаторской фронды, отрывает их от привычных или понятных или способных их поддержать местных элит. Той фронды. С которой Путин столкнулся, вернее, столкнулся еще Борис Николаевич Ельцин в 1999 году. Очевидно совершенно, что, стараясь всячески снизить возможность какой-либо фронды на местах, Кремль начинает назначать туда «варягов». Но сначала все-таки, по какому принципу, почему снимали. Сняли 11 губернаторов. Почему? Ну давайте, кто из вас готов начать. Константин, ваш фонд делает рейтинги губернаторов.
К. Костин
― И Михаил тоже делает.
Е. Альбац
― Это все делают рейтинги губернаторов. Отлично. Итак, те 11, которые ушли заниматься разными вещами, включая господина Турчака, который теперь возглавляет вверенную ему партию. Я думаю, что это потрясающий конечно человек, которого подозревают в том, что он заказал покушение на журналиста. Теперь он возглавляет партию власти – это много о чем говорит. Так вот, Константин, по вашим рейтингам те 11, которые ушли, они ушли потому что они были не популярные или потому что Путину на прямую линию накидали слишком много на них компромата. Или еще почему.
К. Костин
― Я не думаю, что компромат, который появлялся на прямой линии, был каким-то таким, там рассказали что-то такое, о чем президент не знал.
Е. Альбац
― Он говорил, что не знал об этом.
К. Костин
― Он говорил про какие-то вещи, которые не сделаны. И вещи, которые должны решаться, которые на уровне федерации вроде бы решены. На это даже выделены деньги и на самом деле делаются не очень хорошо. Но здесь если говорить о большинстве руководителей, у Михаила была в свое время очень хорошая формулировка. Я ее часто цитирую со ссылкой на него. Называется «дефицит достижений». Там много причин, почему у этих губернаторов дефицит достижений. Кому-то досталось тяжелое наследство, у кого-то регион не имеет большого количества ресурсов. У нас же регионы тоже можно поделить на группы. В свое время говорили о 4-х Россиях, Наталья Зубаревич. Я думаю, что в целом у нас регионы, если структурировать, там групп 7 появится. Потому что нельзя говорить, что есть только наше нефтегазовое все. Есть национальные республики, есть регионы, которые балансируют и как-то могут сводить концы с концами. Есть регионы однозначно депрессивные. Я бы тут шире выделил. Потому что по-разному сводятся концы с концами. Есть проблема закредитованности. Есть проблема неэффективности управления, которая достаточно остро стоит. Потому что среди тех, кого уволили, есть люди с очень высоким личным антирейтингом. Выше 60%.
Е. Альбац
― Это кто например?
К. Костин
― Например, глава Дагестана. И у всех эти показатели прямо скажем не блещут. За исключением может быть упоминавшегося Турчака, у которого с этими показателями все достаточно хорошо. Есть ситуация, самый яркий пример — Нижегородская область. Это конфликт элиты, традиционный для России, такой проклятый вопрос. Он был заложен изначально, это конфликт между элитой, которая группируется вокруг административного центра субъекта, говоря проще — вокруг города, региона. И соответственно с администрацией губернатора. Потому что там часто выращивались сильные политические конкуренты. И соответственно там достаточно было ресурсов.
Е. Альбац
― Это вы имеете в виду Шанцева.
К. Костин
― Шанцева и Сорокина. И собственно этот конфликт Шанцев оставил в наследство уже новому губернатору.
Е. Альбац
― Глеб Никитин.
К. Костин
― Да, третьему из Никитиных. В разной степени этот конфликт присутствовал в значительном количестве этих 11 регионов. И в тех 16, что были до этого тоже, в общем, таких территорий хватало. Это традиционно. Тем более есть у нас такие регионы как Новосибирская область. Где столичная агломерация это 80% населения. То есть это город центральный, главный город региона. Плюс несколько прилегающих к нему районов, которые по сути образуют…
Е. Альбац
― Ну так вольно же было так перерисовывать избирательные округа в области, чтобы пририсовать такое количество деревень к Новосибирску.
К. Костин
― Послушайте, 80% живут там, а 20% живут в очень отдаленных местах. Каким-то образом голоса этих людей должны быть учтены. Тут как раз определение границ самый дискуссионный вопрос, который, как вы, профессор политологии прекрасно знаете. Джерримедеринг не мы придумали. Каждые 10 лет…
Е. Альбац
― Но мы это тоже делаем.
К. Костин
― Поэтому я бы в целом назвал эти причины. Еще, пожалуй, по поводу эффективности государственного управления я всегда говорю, вот посмотрите ущерб от коррупции, то, что называет Народный фронт или ФБК, там счет идет на десятки миллиардов. Если мы посмотрим на ущерб от управленческих ошибок, то, что вскрывает Общественная палата, там счет идет на сотни миллиардов. Там другой порядок просто. И соответственно в нынешних условиях, когда ресурсов объективно становится меньше, тут и внешняя конъюнктура не самая благоприятная. И в целом большое количество накопленных проблем, которые сейчас надо решать. Соответственно уже позволить себе такое неэффективное управление на региональном уровне государственной власти невозможно.
Е. Альбац
― Спасибо. Михаил.
М. Виноградов
― Думаю несколько причин. Первая – низкая популярность, не секрет, что две структуры как минимум проводят для администрации президента и российской власти опросы. Фонд Общественное мнение и Федеральная службы охраны. Одно из подразделений. Не будем усложнять. И эти данные обычно учитываются. Момент второй…
Е. Альбац
― У всех 11-ти, которых поменяли?
М. Виноградов
― У значительной части. У Игоря Кошина в Ненецком округе это было связано с падением цен на нефть, потому что очень сильно просел бюджет округа в связи с падением цен. Сам по себе Кошин на старте был очень популярной фигурой после несколько варягов. У кого-то стартово не сложилось.
Е. Альбац
― Например.
М. Виноградов
― Николай Меркушкин. Не прижился в Самарской области. Момент второй – наверное, нужны были узнаваемые фигуры, узнаваемые фамилии губернаторов слушателям, читателям — фамилий 15. Показать потенциал, в том числе действующей администрации президента, не просто убрав кого-то из Орловых или людей, не очень различаемых, а все-таки персоны типа Меркушкина, Турчака, Шанцева. Конечно это люди узнаваемые. И персоны знаковые. Я думаю, что в таком лонг-листе было человек 30, потому что все-таки еще большое количество с тем, что мы очень неполиткорректно называем дефицитом достижений. Конечно, это мягкий эвфемизм показывает, что все так себе. Ну таких человек 30. Почему, условно говоря, курский губернатор остался и глава Калмыкии – конечно, в этом есть элемент случайности.
Е. Альбац
― Что значит элемент случайности. Остановитесь на этом месте поподробнее. Как это элемент случайности. Мы говорим о главе региона.
М. Виноградов
― Да.
Е. Альбац
― А что это просто Путин закрыл глаза, ткнул пальчиком и сказал: этого вон.
М. Виноградов
― Во-первых, прорабатывался лонг-лист и смотрели ситуацию, у кого хуже. А во-вторых, перебирали кандидатов. И при всем том, что среди назначений есть вполне экзотические сценарии, я вполне допускаю, что есть территории, на которые не очень набрали или набрали с трудом, как это было с тем же Дагестаном. Где мы видели процесс выбора шел не очень легко. И потом менять 30 территорий накануне федеральных выборов и так есть некая сенсация, что поменяли многих глав регионов с миллионниками. Нижний, Самара, Омск. Все-таки губернаторы не один год руководили. Как-то понимают избирательную систему. В крайнем случае, если Москва будет капризничать, могут что-то и компенсировать при голосовании. Не дай бог. И тут приходят новые люди с другим опытом. Другим бэкграундом. Не очень часто понимающие, как устроена эта избирательная система. Поэтому в этом безусловно есть элемент импровизации. И самое может быть еще важное, вы начали говорить о фронде губернаторской. Я не думаю, что призрак губернаторской фронды так преследует сегодня федеральную власть. Более того, по сути в Красноярске и в Самаре фронда победила и заняла губернаторские позиции. В Дагестане там назначение все-таки было в большей степени увязано на федеральные расклады. Но есть же некоторая интрига вокруг новых губернаторов.
Е. Альбац
― Сейчас мы вернемся. Не будем пока, Миш, давайте закончим все-таки с ушедшими губернаторами. А потом перейдем уже подробно про новых губернаторов. Вы по старым уже закончили, да. Тогда я прошу Александра Кынева. У вас помимо того, что здесь уже говорили Константин и Михаил, у вас есть что-то добавить, почему все-таки старых убрали?
А. Кынев
― Я бы рассматривал то, что началось в прошлом году и то, что сейчас как единый процесс. На самом деле я думаю, что было несколько тестовых замен прошлого года, это история с Пермским краем Решетников. Это Цыденов.
Е. Альбац
― Что значит. Наши слушатели необязательно внимательно следят за губернаторами.
А. Кынев― В прошлом году была апробирована новая технология, когда в несколько регионов было назначено несколько так называемых молодых технократов, это очень условный термин. Потому что не все из них молодые и не все технократы. Тем не менее, в прессе это прижилось. И в этом году, посмотрев, что в целом в регионах это прошло довольно неплохо, то есть народ отнесся с неким энтузиазмом. Люди позитивно воспринимают молодого руководителя, энергичного, приятное лицо. Говорит по-современному, на фоне уже надоевших и, мягко говоря не современных, этот смотрится как некое обновление. Я думаю, что эта волна все-таки в первую очередь решала две задачи. Первая задача – такое точечное снятие напряжения там, где было действительно критическим. Дело в том, что население уже давно выучило, что власть тесно связана. Поэтому негатив в отношении региональной власти автоматически переносится на федеральную. И на президента, и на партию власти. То есть это сообщающиеся сосуды. Снимается напряжение – оно меняется по отношению ко всей вертикали.
Е. Альбац
― В каких регионах.
А. Кынев
― Здесь очевидно, что наиболее кризисные были регионы, про которые говорил Михаил. Это Самарская область, Нижегородская. Это регионы, которые давали очень сильное раздражение внутри, и очевидно это был риск протестного голосования в регионе. А регионы крупные. Тут два элемента. Первое – генерирование скандалов и конфликтов и второе – генерирование скандальной повестки. Потому что скандальная повестка тоже не нужна.
Е. Альбац
― Например.
А. Кынев
― Вот из уволенных наиболее отметились этим Меркушкин и Потомский. Это когда губернаторы периодически несли чушь, и эта чушь дискредитировала федеральную власть, потому что она показывала, что когда напрямую губернатор говорит, что пенсионеры наняты ЦРУ…
Е. Альбац
― Это Меркушкин отличился.
А. Кынев
― А другой губернатор нам рассказывает про то, что Иван Грозный убил своего сына в поезде…
К. Костин
― Не убивал. Он умер, когда совершал путешествие из Санкт-Петербурга в Москву.
А. Кынев
― Неважно. Потомский. И когда потом вся страна не знает, смеяться или плакать.
К. Костин
― А этот человек на самом деле руководит регионом.
А. Кынев
― Да, и он символизирует власть. Поэтому когда власть молчит, значит все хорошо. Талантливый человек, креативный. Я думаю, что первое, что было важно – снять такое напряжение там, где оно создавало некие проблемы, лишние проблемы не нужны. Вторая цель, которая решалась этими задачами – в условиях, когда мы слышим много месяцев разговоры о том, что образ будущего какой, а ничего не получается фактически и мы видим, что никаких позитивных ожиданий нет. Вот попытка заместить позитивные ожидания просто новыми лицами. То есть, когда ничего нового сказать не получается, происходит имиджевое обновление. Нет новых идей, но есть новые лица. И новые лица заменяют новые идеи. Что смотрите, молодые прогрессивные, ну может быть действительно как-то…
Е. Альбац
― Ну например. Вы имеете в виду назначили в Орловскую область.
А. Кынев
― Они практически все за исключением двух человек люди очень молодые. Достаточно энергичные.
Е. Альбац
― Вы имеете в виду вновь назначенных.
А. Кынев
― Конечно. То есть они символизируют такое кадровое обновление.
Е. Альбац
― Подождите. Саша, чтобы нам все-таки отделить одного от другого. У вас по поводу ушедших еще есть какие-то замечания?
А. Кынев
― На самом деле это вещи, тесно связанные. Потому что далеко не все уволенные заслуживали увольнения.
Е. Альбац
― Например.
А. Кынев
― Я считаю, что Кошин не заслуживал увольнения.
Е. Альбац
― Кто это такой?
А. Кынев
― Губернатор Ненецкого округа. Да, там проблемы, но совершенно очевидно, что они увольнением губернатора не решаются. Это, на мой взгляд, совершенно бессмысленное и ненужное решение, которое ничего никому не прибавило. Это самый маленький регион по количеству избирателей вместе с Чукоткой. Ради 30 тысяч избирателей городить огород нет никакого смысла, Кошина никто не знает кроме Ненецкого округа, и нового никто не знает. Это решение, которое на мой взгляд просто ради какого-то пиара, может быть какие-то здесь подводные камни еще. Но электорально оно бессмысленное. У нового губернатора ситуация не может быть лучше просто потому что для нет никаких объективных оснований.
Е. Альбац
― Еще где вы считаете…
А. Кынев
― Я считаю, что вредное решение, на мой взгляд, в Новосибирске. Потому что оно не то что вредное. Оно даже раздражающее. Потому что есть понятие региональной идентичности. Есть регионы со своим характером сложившимся. И Новосибирск это очевидно регион, который имеет о себе определенные представления политические. И назначение губернатором Новосибирской области мэра Вологды воспринято, мягко говоря, очень странно в регионе. Я не видел ни одного нормального объяснения и люди не понимают, почему это произошло. То есть, на мой взгляд, готовили пакет и рассчитывали на какой-то федеральный тренд, но не все фигуры в этом пакете сбалансированы и не все решения на мой взгляд оправданы. И кое-где это может выйти боком.
Е. Альбац
― Еще есть примеры подобного рода?
А. Кынев
― Странных решений? Вот Ивановская область мне кажется, что хотя там были уголовные дела по Конькову, говорить о конфликтах в регионе смешно. Там не было никаких конфликтов, это депрессивный регион, где политики публичной практически нет, сказать, что была какая-то контрэлита смешно. Не было там никакой контрэлиты. Там были уголовные дела вокруг окружения, но они были такие вялотекущие. И Коньков типичный середнячок, никакой…
Е. Альбац
― Тогда почему его сняли?
А. Кынев
― Видимо, до кучи. Видимо, нужно было набрать некий набор решений, сказать, смотрите. Вот 11 поменяли. Вместо старых – молодые. По какой-то причине туда попало Иваново. Но я хочу сказать, кто не попал. Туда попала ивановская сборная, туда попал Ненецкий, который мне кажется можно было не трогать, туда попал Новосибирск, который можно было не трогать. Но туда не попал Алтайский край с господином Карлиным, где скандал на скандале. И где чудовищная ситуация совершенно. У него чудовищный рейтинг. Алтайский край занял последнее место в России по голосованию за «Единую Россию» в прошлом году. Это очевидное свидетельство отношения к региональной власти. Есть республика Алтай…
Е. Альбац
― Секундочку. Почему Алтай? Что, его поддерживает Шойгу?
А. Кынев
― Почему господин Карлин остался, почему его не уволили.
Е. Альбац
― Или потому что туда Путин ездит как Брежневе ездил в Сочи.
А. Кынев
― Путин ездит в республику Алтай. Соседний регион. В Алтайском крае Карлин это Барнаул. Это регион Владимира Рыжкова. Господин Карлин человек, который делал карьеру в прокурорских органах. То есть видимо есть какая-то давняя отработанная система связей, которая удерживает его довольно давно. Хотя его провожали лет 5-6. Не меньше. И, тем не менее, он каждый раз остается. Хотя с рейтингами у него полный швах. Точно также остался господин Бердников. Это бывший руководитель милиции республика Алтай, глава региона уже 10 лет с лишним. Там тоже скандал на скандале. Было известное интервью опубликовано в прессе, где нелицеприятно и не очень цензурно отзывался о коренных жителях региона и так далее. То есть это очевидный…и скандальная повестка. То есть он дополняет и Меркушкина, и Потомского. Но их сняли, а он остался.
Е. Альбац
― А он почему остался?
А. Кынев
― Интересный вопрос. Может, приберегли на некоторое потом. Мурманская область болталась туда-сюда. В итоге пока Марина Ковтун осталась. Там заменили двух зам. губернатора, как я понимаю попытка точечно снять напряжение. Но там скорее проблема, там рейтинг, там есть проблема с рейтингом. Но тяжелый регион, мы понимаем проблемы северных регионов. В современных условиях. Там есть проблема внутриэлитная, поймите, регион, где старый промышленный советский генералитет. И молодая женщина губернатор, которая руководит всякими часто возрастными большими начальниками. И при этом ведет себя энергично, иногда может быть не очень тактична. Поэтому это конфликт и поколений, и стиля руководства, может быть гендерный в каком-то смысле. Там сложный микс. И, кроме того, есть проблема, возможность позиционирования в Москве федеральной элите тоже.
К. Костин
― Это везде, где женщины губернаторы это присутствует. Это и Владимир, и ХМАО…
А. Кынев
― Туда не попала Калмыкия. Где сейчас находится первый зам. нынешнего главы и его давний друг. То есть там проблем более чем достаточно, туда не попала Хакасия. Где у нас тоже ситуация очень тяжелая непростая. Туда не попал Курск, где один из самых старосидящих губернаторов. Где в регионе все давно ждут отставки.
Е. Альбац
― А сколько там губернатору?
А. Кынев
― Он пришел к власти после Руцкого. 2001 год иди 2000. 16 лет он уже сидит. И надо сказать, с рейтингами там никогда не было сильно хорошо. Элита просто сидит и ждет, когда же его поменяют. То есть список гораздо более широкий.
Е. Альбац
― Вы ждете, что это в будущем падать еще будут губернаторы…
А. Кынев
― Их поменяют. Это может быть еще одна волна как бы немножко перебить информационную повестку. Тоже поиграть с новыми лицами. Может быть поближе к президентским. А может быть после них. В любом случае я думаю, что большая волна, очевидно, будет после президентских выборов.
Е. Альбац
― То есть следующей такой волны надо ждать после марта 2018 года. Спасибо. Это мы говорили об ушедших. Теперь у кого из вас есть статистика по новым. Возраст, образование. Наверное, вы же изучали. Какой средний возраст, какое образование у тех, кто пришел.
А. Кынев
― Экономисты в основном.
М. Виноградов
― Экономисты, юристы как правило. Чиновничьи главные статьи.
Е. Альбац
― Статьи вы имеете в виду Уголовного кодекса?
А. Кынев― В будущем, не все сразу.
М. Виноградов
― Наверное, год 76-й плюс-минус. То есть, есть 70-го года.
К. Костин
― …Васильев в этом смысле средний возраст сильно подняли.
М. Виноградов
― И в Приморье тоже губернатор старше предшественника.
Е. Альбац
― То есть сколько?
М. Виноградов
― Вокруг 40.
Е. Альбац — 40
―плюс.
М. Виноградов
― Есть и минус. Достаточно разные люди в том плане, что если зимой любили говорить про технократов, то половина или больше половины назначенцев я бы не называл технократами. Ни Усс в Красноярске, ни даже Псковского губернатора. Он все-таки занимался политикой, а не экономикой. Азарова в Самаре не назвал бы технократом.
Е. Альбац
― А как бы вы их охарактеризовали?
М. Виноградов
― Это политические животные. Люди с опытом в публичной политике либо собственным, либо административные. Тот же Владимир Васильев технократ.
Е. Альбац
― Вы имеете в виду новый глава Дагестана. Который возглавлял фракцию «Единая Россия» в ГД. Я для наших слушателей, которые необязательно интересуются этим как мы с вами.
М. Виноградов
― Поэтому при всех шутках про одинаковые лица, одинаковые очки и так далее, назначенцев было много и 3-4 типа получается и нет портрета технократа, несмотря на попытку цементировать их прыжками в воду на тимбилдингах. Все-таки нет образа технократа, о котором так много говорили зимой.
К. Костин
― Я согласен, что технократ условный.
А. Кынев
― Они не все технократы и не все молодые.
М. Виноградов
― Размывание термина происходит еще больше. И это, наверное, неплохо, потому что было бы странно, такие разные регионы.
К. Костин
― Разные регионы и мы с тобой прекрасно понимаем, губернатору. Губернатору для чтобы успешно руководить регионом надо сочетать несколько качеств и компетенций. Чтобы быть успешным. Технократ имеется в виду человек, который эффективно управляет хозяйством и экономикой это одна составляющая. Но губернатор должен быть политическим лидером, который создает какие-то основания для того, чтобы элиты могли встраиваться в процесс развития региона. Иначе вечная война и грызня. И губернатор должен быть хорошим лоббистом территорий на уровне федерального центра. И все эти качества выходят далеко за то, что обозначает слово «технократ».
Е. Альбац
― Александр, вот из 11 вновь назначенных губернаторов лишь трое имели отношение к своим территориям. Самарский – Дмитрий Азаров был мэром Самары и сенатором. Приморский – Андрей Тарасенко родился во Владивостоке и Красноярский Александр Усс был спикером регионального…
А. Кынев
― На самом деле два. Потому что Приморский, есть такой термин – варяги-возвращенцы. То есть человек там начинал в регионе, но карьера была вне. То есть он тоже хоть местный, но с оговорками что называется. Поэтому чистых два, которые свои локальные.
Е. Альбац
― И во время общего дня голосования примерно такая же была история, когда делали вид, что выбирают новых губернаторов.
К. Костин
― Там было больше возвращенцев. Решетников.
Е. Альбац
― Почему Кремль назначает варягов?
А. Кынев
― Мне кажется, что значительную часть кандидатов искали просто под некий образ, под картинку. Мне кажется с одной стороны, кроме того, схема лоббизма достаточно сложная. Списки были намного шире и больше. То есть в каждом конкретном случае было множество нюансов. Потому что кого-то вызывали из министерства, и человека надо было куда-то пристроить. То есть далеко не всех, кто назначен, можно поздравить. Потому что для части назначенцев тот регион, в который их сослали это не повышение и не радость.
Е. Альбац
― Мы об этом поговорим, как только вернемся в студию. А сейчас новости на «Эхо Москвы».
Е. Альбац
― Добрый вечер. В студии «Эхо Москвы» мы говорим о том, по какому принципу снимали губернаторов. В течение трех недель вся страна с замиранием наблюдала, как непотопляемые казалось губернаторы вдруг лишались своих мест. А их кресла занимали совершенно непонятно какие люди. Непонятно по какому принципу отобранные. Вот по какому принципу – мы сейчас и будем говорить. Александр Кынев, вы сказали, что целый ряд губернаторов совершенно не мечтал становиться лидерами того или иного региона. Они теряли хорошие места. О ком вы говорили?
А. Кынев
― В первую очередь я имею в виду господина Васильева. Потому что поменять пост лидера партии власти в ГД на руководство очень тяжелым проблемным и опасным регионом, где добиться успеха я не понимаю, на чем вообще возможно, скажем так, это сомнительный подарок. Поэтому я думаю, что Васильев вместо хорошей спокойной очень комфортной и статусной жизни в Москве получил огромную проблему, очень тяжелую работу в одном из самых тяжелых регионов России, если не самом тяжелом. Второе, это назначение господина Воскресенского губернатором Ивановской области. Молодой, вполне энергичный, с хорошей репутацией, человек, который делал карьеру, с молодой женой симпатичной и так далее. То есть человек, не чуждый светской жизни и так далее, его называли несколько лет назад кандидатом на пост губернатора Калининградской области. То есть он активно занимался вопросами внешних инвестиций и так далее. То есть имел не последнее отношение к подготовке символических всяких концепций типа (неразборчиво). То есть человек, скажем так, явно как бы другого полета и было бы комфортнее и удобнее какой-нибудь транзитный регион портовый с большими экономическими связями международными и так далее. А тут один из самых тяжелых депрессивных периферийных регионов, глубокая внутренняя периферия. Это такая как бы ссылка в глушь.
Е. Альбац
― А почему его сослали?
А. Кынев
― Это не ко мне вопрос. Это может быть коллеги объяснят. Я далек от инсайда. И третий, на мой взгляд что не выглядит повышением – господин Цыбульский в Ненецком округе. Вы знаете…
Е. Альбац
― А он где раньше был? Мне эта фамилия ничего не говорит.
А. Кынев
― Зам. министра Мантурова.
Е. Альбац
― Министра промышленности Мантурова, которого сейчас прочат в будущие премьер-министры.
А. Кынев
― То есть про экономические проблемы уже сказали. Регион очень сильно пострадавший при падении цен на нефть. То есть в принципе все зависит только от этого. Населения мало. Электорально он ничтожный. То есть не было ни одного губернатора в истории, которые бы раньше бы сделал карьеру из Ненецкого округа. Для понимания – один из губернаторов НАО в 90-е годы господин Комаровский после отъезда из региона работал мэром города Верия Московской области. Потому что регион размером с маленький городок районного уровня в европейской полосе России. То есть, в общем, назначение туда зам. не последнего министерства в такой регион сомнительный подарок. Поэтому если посмотреть, там пошла сразу большая волна – что это было. То есть может быть это какие-то планы на будущее, а может быть, нас объединят с Архангельском. А он возглавит объединенный.
Е. Альбац
― Ненецкий округ когда-то был частью Архангельской области.
А. Кынев
― Он и сейчас формально.
Е. Альбац
― Когда я там работала в газете «Северный комсомолец».
А. Кынев
― Там такое экономическое объединение формальное, в общем, регион тяжелый. Проблемный. Население там очень самостоятельное, фрондирующее. Оно многократно голосовало не так, как хотелось. Не взирая на все влияние. То есть это регион не подарок. Люди там строем ходить никуда не будут, их далеко не пошлешь, они и так на Крайнем Севере. Поэтому мне кажется, что господин Цыбульский получил очень странное назначение. И тоже непонятно, что из этого выйдет дальше. Потому что если будет попытка ломать через колено, будут только одни скандалы. Поэтому мне кажется, эти три фигуры выглядят на общем фоне сомнительными достижениями.
Е. Альбац
― Спасибо большое. Вопрос к вам, Константин Костин. Вы сами работали в управлении внутренней политики администрации президента, и понятно, что связи у вас быть там достаточно хорошие. Про назначение господина Васильева говорят следующее, что это был размен, был связан с тем, что нужно было назначить нового генерального секретаря партии, который не был бы связан так тесно со спикером Володиным. Поэтому Неверова сняли, ему дали фракцию. А Васильева как силовика в прошлом отправили в Дагестан, вы говорите, что там в Дагестане. Самые большие трансферты из центра это именно Дагестан. Это самой большой получатель бюджетных денег…
К. Костин
― В текущем бюджете.
А. Кынев
― Губернатор же не себе в карман их получает. Мы говорим…
Е. Альбац
― Да ну конечно нет, мы про это сразу все и подумали. Тем не менее, это ресурсный, потому что денег туда переводится очень много. И одновременно там постоянно режим то там, то здесь контртеррористической операции, а Васильев все-таки силовик. Ваше объяснение этих трех странных назначений, о которых говорил Кынев. Первый – Васильев.
К. Костин
― Был ли это некий размен или не был – ну я хочу сказать, что для такого рода перестановок незачем было бы такой огород городить. Все можно было сделать гораздо проще. И мы неоднократно видели, когда подобного уровня назначения без серьезных перемещений как в пятнашках надо что-то передвинуть, чтобы дальше это все задвигалось. Это что касается, соответственно был размен или не был. Мне кажется зачем, решая один вопрос, нагромождать еще огромное количество схожих вопросов. Теперь по поводу странных назначений. На самом деле мне кажется они странные только на первый взгляд. По поводу НАО. Вы сказали, что у региона самая высокая бюджетообеспеченность, людей немного, они получают высокую зарплату, там она самая высокая в стране. Выше Москвы на самом деле.
Е. Альбац
― Ну еще бы.
К. Костин
― И выше ЯНАО.
Е. Альбац
― Якутск.
К. Костин
― Ямало-Ненецкий АО. Входит в Тюменскую область. Не входит, а является матрешкой знаменитой Тюменской. И там вопрос развития добывающего комплекса и одного из самых перспективных, вот мы все составляем рейтинги эффективности губернаторов, если так подходить у нас первые места всегда занимает Кобылкин. Это руководитель ЯНАО, тоже понятно, что это, пожалуй, основной регион, где осуществляет свою деятельность компания «Газпром» по добыче. Понятно, что высокая бюджетообеспеченность и все то, что вы сказали и по поводу количества людей, по поводу настроений, и по поводу социального самочувствия можно таким же образом применить и к ЯНАО. Тем не менее, мы с вами видим, как выходцы из команды Кобылкина достаточно успешно руководят крупными…
А. Кынев
― Вы подменяете разговор об одном регионе разговором про другой.
Е. Альбац
― Это господин Кынев обращается к господину Костину.
К. Костин
― Здесь все достаточно сопоставимо.
А. Кынев
― Регионы очень разные.
К. Костин
― Но если мы в целом перечисляем. Живет да, не очень много людей. Но если мы говорим о масштабе региона, количестве денег, которые этот регион генерирует, это очень серьезный регион. Вы посмотрите его место среди регионов доноров.
М. Виноградов
― Здесь есть проблема. Потому что именно в Ненецком округе от губернатора не очень много зависит. Нефтянка живет отдельно, по сути, поселки живут за забором. Губернатор занимается Нарьян-Маром, маленьким городком и оленеводческими поселками. И гораздо меньше, чем на Ямале влияет на развитие нефтянки.
К. Костин
― И может быть это не есть хорошо, что всегда такая ситуация была в отличие от ЯНАО, от ХМАО и Тюменской области в состав которых чисто географически эти территории входят. Поэтому как раз здесь речь идет о повышении качества государственного управления на уровне субъекта и введение тех правил, которые…
А. Кынев
― Попытки повышения.
К. Костин
― Конечно. Это попытка. Мы посмотрим, чем она закончится. Но, тем не менее, это ситуация, Михаил правильно совершенно сказал, ее надо менять. Потому что это территория страны, ее надо развивать. Как нефтяники приехали, вахтовым методом у себя поработали. Уехали, а там же все-таки есть люди, коренные жители. Это часть страны. Это острая проблема, которая везде по-разному решается. Но, тем не менее, в том же извините, на Ямале строят города, дороги, больницы. Развивают инфраструктуру. Хотя, казалось бы, от уж где можно было бы вахтовым методом все добывать. Тем не менее, там совершенно другой более правильный подход к освоению территории. И появление нового руководителя очень высокого уровня, очень компетентного, который поработал не только в госуправлении, у него очень разные компетенции, в том числе понимает, как устроен бизнес, это, на мой взгляд, шаг вперед. По крайней мере, для территорий. И шанс сделать шаг вперед. Тем не менее, мы посмотрим, как это будет происходить. Но задача такая стояла. Теперь вы назвали еще Воскресенского.
Е. Альбац
― Это какой у нас регион?
К. Костин
― Ивановская область. Вообще Ивановская область хочу отметить это кузница федеральных министров.
Е. Альбац
― Михаил Мень.
А. Кынев
― Господин Мень на самом деле из Московской области, он в Ивановской поработал…
К. Костин
― Достаточно долго.
М. Виноградов
― Фигура историческая для Ивановской области.
К. Костин
― И в этом смысле там достаточно активная политическая жизнь в регионе. Да, много экономических проблем. Да, если мы посмотрим по такому показателю как инвестиции внешние, внутренние, частные, государственные – там очень скромные показатели. И появление Станислава Воскресенского, который является очень компетентным экономистом и имеет большой опыт, понимает, как устроена государственная машина, как формировать проекты, как их представлять, чтобы инвесторам это было интересно, понимая интерес каждого из инвесторов, на мой взгляд, это очень логично. Потому что какие еще есть ресурсы для развития этой территории. Какие там еще могут быть драйверы.
А. Кынев
― Константин Николаевич, вы хотите сказать, что можно сделать карьеру сегодня в нынешней экономической ситуации на Ивановской области?
К. Костин
― Мень сделал.
Е. Альбац
― Мень же стал министром.
А. Кынев
― Мень приходил в совершенно другую политическую и экономическую эпоху. Это был 2005 год, он приходил после губернатора коммуниста господина Тихонова. Когда деньги были совсем другие и так далее. Сейчас в нынешних условиях ресурсов, собственно говоря…
К. Костин― Я об этом сказал в самом начале. И ровно поэтому, для того чтобы территория развивалась, должны приходить специалисты другого уровня.
Е. Альбац
― Отлично. Мы посмотрим, чего стоит Стас Воскресенский за пределами Москвы.
М. Виноградов
― Карьеру можно сделать, хотя вероятность этого будет несколько ниже, чем у Меня
Е. Альбац
― Михаил, теперь назначение, в 90-е годы довольно легко можно было прогнозировать, я имею в виду во второй половине те или иные назначения. В зависимости от того, какая олигархическая группировка двигала какого человека. И на министра, на вице-премьера, губернатора. Ну, губернаторов выбирали. Хотя им тоже помогали выбираться. Но конечно не так как сейчас, когда это все выборы абсолютно профанированы. Вот говорят, что новый нижегородский руководитель ставленник главы «Роснефти» Игоря Сечина. Об этом пишут авторы «The New Times». А руководитель новый глава Приморского края Тарасенко близок вроде бы к клану Ротенбергов, у которых есть собственные интересы в регионе и они сотрудничали с ВГУП Росморпорт. Который возглавлял раньше Тарасенко. Все-таки мы видим такие вот какие-то усилия лоббистов. Я так понимаю, что лоббисты, когда составлялся длинный список, короткий, очень сильно должны были работать. Иначе нахрен они вообще существуют. Вот как вам кажется, насколько справедливо это замечание в отношении Никитина и Тарасенко, где еще мы видим ставленников людей с хорошими лоббистскими способностями.
М. Виноградов
― Давайте, если говорить об общей тенденции, в том числе по персонам, и да, и нет. Потому что, на мой взгляд, в последние годы как ни странно вовлеченность бизнес-групп в политику регионов заметно снижалась.
Е. Альбац
― Мы говорим о госкорпорации или близких друзьях Путина.
М. Виноградов
― В том числе госкомпании, РЖД это не просто дань моде. Если посмотреть на то, что происходило в регионах, как в том же Ненецком округе, где почти не интересовались нефтяные компании, кто в Нарьян-Маре работает губернатором. Ключевые вопросы решались в Москве по мере усиления централизации бюджетных потоков и решения, особенно по строительству мостов крупных и так далее. Поэтому, на мой взгляд, скорее бизнес-группы, включая государственные дистанцировались от региональной политики. Не очень хотели морально отвечать за территории. Потому что чудо происходит в Красноярске, вполне возможно, что сначала спросят у «Норильского никеля», а потом уже у губернатора. Есть свои привычки, рефлексы. Я не скажу, что новая тенденция, когда корпорации берут себе в удел целые территории. По-моему, такого тренда последние годы нет. Я не увидел в серии последних назначений. Когда ищут, перебирают людей, смотрят, чтобы были возраст, очки и все остальное. Конечно, смотрят и кадры, которые предлагаются корпорациями. Но я не думаю, что для строительства Крымского моста не понадобилось Ротенбергам сажать ни в Крым, ни в Сочи своих выдвиженцев. То есть острой необходимости в этом нет. Если говорить еще про другие тенденции, мне кажется очень важным сегодня разговор, что мы говорим про нюанс региональной политики, не очень принято про это говорить. Это гораздо интереснее, чем то, что происходит на федеральном уровне. Мы видели недавно, когда обсуждали Псков. Когда федеральный журналист знает фамилии двух псковичей: Льва Шлосберга при уважении к нему и Олега Кашина. И как будто ничего больше в Пскове не происходит. Но если говорить про общие тенденции…
К. Костин
― Кашин из Калининграда.
Е. Альбац
― Но он связан… Ровно потому что подозревают, что Турчак был заказчиком нападения на Кашина.
М. Виноградов
― Что мне кажется интересным из общих тенденций. Есть довольно серьезный стресс-тест поколения 70-82-85 годов рождения. С одной стороны им потакают, поощряют — вы наше все. Мы вас продвигаем и так далее, и в то же время создают достаточно часто непростые ситуации для человека в 35-40 лет, который сделал карьеру, убежден, что это благодаря его достоинствам, что он такой молодец. Что его ждет дальше рост и рост. Ставят его в такие часто не самые приятные регионы и условия. Есть, наверное, некий коллективный такой тест, даже стресс-текст, который проводит Владимир Путин, присматриваясь к этому поколению. Отчасти реагируя может быть на политическое фиаско поколения Дмитрия Медведева 65-го года рождения, которое оказалось не очень политически жизнеспособным, к сожалению, в нулевые, начале 10-х годов. И еще один интересный тест, который проходит – насколько губернаторы, выросшие в большей степени в нулевые, по-своему в более тепличных условиях, не имеющие такого рефлекса политического выживания, которые есть у политиков, прошедших в 90-е годы, впишутся подчас в полуфеодальные реалии. Если губернатор, учившийся по буржуазным учебникам приходит…
Е. Альбац
― Например, кого вы имеете в виду?
М. Виноградов
― Замминистров практически всех. Так или иначе, они конечно росли в более буржуазной современной экономике. Приходят в полуфеодальные реалии. Понимают ли они, что требуются другие навыки, и ты будешь восприниматься как лидер только в том случае, если у тебя в кабинете будут приниматься ключевые решения по разделу ресурсов, либо центр принятия решений постепенно будет уходить из губернаторского кресла куда-то еще. Куда – тоже вопрос. Наверное, не к силовикам, потому что они не очень привыкли брать на себя политическую ответственность. То есть окажутся симметричны более современные губернаторы подчас более архаичным реалиям.
Е. Альбац
― Но попытка назначения силовиков же была. Первая каденция Путина поназначали…
М. Виноградов
― Кулаков, Зязиков, мы помним…
Е. Альбац
― Это закончилось все очень плохо.
М. Виноградов
― Поэтому это тоже такой тест этого поколения на способность его руководить не только в более продвинутых современных, но в более архаичных условиях, потому что Россия страна большая и разная.
А. Кынев
― Хочется сказать одну вещь интересную. На это пока не обращала внимания пресса. У нас же за последние несколько лет очень сильно нарушился баланс взаимоотношений административно-политических элит и элит силовых. И у нас сегодня почти по всем регионам есть разное количество уголовных дел, вице-губернаторы, заместители и так далее. И действительно баланс очень сильно нарушился. Надо сказать, что в целом ряде регионов, где прошли назначения, уходящие были проблемы с силовиками. И смотрите, что получается…
Е. Альбац
― Уходящие?
А. Кынев
― Уходящие губернаторы, ушедшие. У того же Конькова в той же Ивановской области. Почти половина назначенцев это люди, которые в Москве были не последними. Несколько зам. министров, например. Руководители фракции в Дагестане. То есть совершенно очевидно, что человек, который хорошо знает московскую политическую тусовку, явно он точно лучше, чем ушедший губернатор, с точки зрения местных силовиков смотрится несколько иначе, чем прежний местный губернатор, которого они попинывали, скажем так…
К. Костин
― Саш, первый год.
А. Кынев
― Посмотрим, это опять-таки вопрос. То есть это в каком-то смысле для силовиков новая интересная ситуация, потому что то они тут местных прессовали, а тут человек из Москвы. Непонятно, с кем он дружит, с кем не дружит. То есть с точки зрения здесь и сейчас влияния силовиков это скорее шаг на усиление административно-политических элит. И ослабление силовых. Насколько этого хватит…
Е. Альбац
― Я думаю, что вы очень преувеличиваете. Эти новые ребята прошли через фильтр ФСБ однозначно абсолютно.
А. Кынев
― Мы сейчас говорим про местных…
Е. Альбац
― И если бы ФСБ было против, то ни один бы из них никуда бы не прошел.
А. Кынев
― Мы же говорим про ситуацию на местах. И отношения у них с вполне конкретными местными товарищами…
М. Виноградов
― Планов по поимке коррупционеров не отменили.
А. Кынев
― Поэтому очень интересно, каким образом эти местные силовики, которым надо делать карьеру. Для этого надо кого-то ловить, находить места и так далее, мы говорим о местных, не о московских. Будут взаимодействовать с этими федералами условными в своих регионах.
К. Костин
― Если можно я хотел бы два слова добавить. Безусловно, молодые люди, достаточно молодые люди, которые сделали успешную карьеру, которые действительно знают современные подходы. Оказываются в условиях архаичных. Но задача не посмотреть, что с ними будет в архаичных условиях. Это не эксперимент. Задача как раз в том, чтобы, оказавшись в архаичных условиях, они сумели как раз все свои подходы и знания применить. Здесь в том, что страна не может себе больше позволить, кстати, об этом много говорится Комитетом гражданских инициатив на каждой фактически дискуссии. Когда вы обсуждаете политический дизайн регионов. Страна правда себе не может больше позволить неэффективное управление. Получится ли у них у всех – у кого-то получится, у кого-то нет.
Я не думаю, что то, что ты попал в первую, вторую волну это означает, что у тебя есть какие-то преференции и понятно совершенно, те критерии, по которым деятельность будут оценивать. Но то, что надо действительно в этих непростых и часто архаичных условиях добиваться результата, а результаты, безусловно, современные подходы, потому что управлять так, как управляли в середину 90-х, когда еще не закончилась приватизация, когда губернатор себя считал чуть ли ни полусуверенным хозяином территории и решал, кого пускать, кого не пускать. С какими федеральными органами какие отношения выстраивать. Это изменилось. Губернатор все-таки помимо всего прочего, помимо того, что он политический деятель, и политический лидер субъекта, он все-таки должен быть эффективным управленцем.
Е. Альбац
― Спасибо. Все-таки у нас осталось мало времени. Буквально минута. Скажите, назначение коммуниста Клычкова, московского коммуниста, главой Орловской области. Это что такое? Это такая кость КПРФ перед президентскими выборами или что?
А. Кынев
― Потомский был бременем для коммунистов. Я думаю, что Зюганов мог сам предложить кандидатуру Клычкова.
Е. Альбац
― То есть, чтобы конкурент, Клычков все-таки молодой и популярный.
А. Кынев
― Там несколько элементов в этом деле. Во-первых, это символически не ссориться с коммунистами и снять напряжение.
К. Костин
― Орел – это политическая родина Зюганова.
А. Кынев
― Да, он родился в деревне Мымрино как известно. Второе, это в том числе следствие внутренней ситуации в самой КПРФ, где она очень непростая. И мы это наблюдали в Москве на муниципальных выборах…
Е. Альбац
― То есть Зюганов убирает конкурентов.
А. Кынев
― Не то что убирает. Это, скажем так, переставляет внутри партии. Я бы так сказал.
Е. Альбац
― Хорошо. Александр Бурков, который выходец из «Справедливой России», он губернатором Омской области.
М. Виноградов
― Он был в Забайкалье…
Е. Альбац
― Что за партия? Нет такой партии «Справедливая Россия», простите меня великодушно. Чего вдруг Миронову кидать такую кость.
М. Виноградов
― Чтобы на выборах президентских все было…
К. Костин
― Пять процентов устойчивый рейтинг показывают и те, которые для администрации делают измерения и собственно, независимые Левада-центр.
А. Кынев
― Я думаю, что господин Бурков заслужил благодарность федерального центра рядом своих действий за последние пару лет. Но в том числе неучастием в выборах губернаторов Свердловской области.
М. Виноградов
― Его можно поздравить?
А. Кынев
― Учитывая, откуда он ушел – из умирающей партии. То, наверное, да.
Е. Альбац
― К сожалению, мы должны завершать наш разговор. Мне было очень интересно, я благодарю всех, кто принимал участие в этом разговоре. Услышимся через неделю. Всего доброго.
