События и комментарии экспертов фонда

|  18 июня, 2013

|

Читать на сайте издания

«Бороться с желанием государства ограничивать Интернет бессмысленно»

Станислав Апетьян, известный блогер politrash, бывший сотрудник управления внутренней политики администрации президента, а сейчас – эксперт Фонда развития гражданского общества (ФРГО), который возглавляет экс-глава управления внутренней политики администрации Константин Костин, рассказал Znak.com о своем видении интернет-пропаганды, о том, как меняется российский политизированный сегмент Интернета и как на него повлияет принятие законов, его регулирующих.

- Вы ведете блог politrash и при этом сотрудничаете в качестве эксперта с Фондом развития гражданского общества. В Интернете вы играете на стороне власти. Почему вы выбрали эту сторону - ведь оппозиция в Интернете сильнее представлена?

- Замечу, каким языком вы описываете то, что происходит в политическом сегменте Сети, - примерно как если бы мы обсуждали сейчас не политику, а какой-то футбольный матч. И для подобной терминологии действительно есть все основания. А почему мой блог скорее отражает «провластную» позицию - так сложилось с момента его создания по нескольким причинам. Во-первых, на тот момент (начало 20011 года) «неоппозиционная» политическая позиция практически не была адекватно представлена в Сети, и я отчетливо понимал, что это перспективная ниша с точки зрения привлечения внимания аудитории. Во-вторых, было бы глупо это отрицать, на мою позицию оказывал и оказывает влияние мой бэкграунд: я довольно долго работал во властных структурах - сперва в политическом департаменте «Единой России», потом в администрации президента. Сейчас я работаю в ФРГО, который является близким к политическому руководству страны экспертным центром. Напрямую это не определяет содержание моего личного блога, но все равно так или иначе косвенно оказывает влияние.

- Вы согласны с тезисом, что традиционные СМИ все больше утрачивают влияние, а интернет-медиа его набирают? Вообще, насколько Интернет сейчас влияет на российскую политику и наоборот?

- Да, я повторяю этот тезис практически во всех своих докладах для фонда и собираюсь делать это и впредь. С той лишь поправкой, что уже в ближайшем будущем будет неправильно противопоставлять друг другу традиционные медиа и Интернет - они уже сейчас активно взаимопроникают друг в друга, а дальше эта тенденция только усилится (с одной стороны, Дмитрий Киселев в воскресный прайм рассуждает о «фейковых твитах», с другой - телеконтент, как развлекательный, например, «Голос», так и политический, все чаще становится предметом обсуждения в соцмедиа). Значение Интернета в политическом и информационном контексте за последние пять лет кардинально выросло, а вырастет еще больше. Игнорировать эту тенденцию - прятать голову в песок. И, разумеется, уже сейчас Интернет оказывает прямое влияние на российскую политику, особенно в части определения общественно-политической повестки и направления дискуссий. Та часть населения, которая вовлечена в эту сферу, потребляет информацию именно в Сети, причем во все большей степени - в социальных медиа. В электоральном плане значение Интернета тоже растет, но оно пока еще не определяющее, что связано со структурой поведения в Сети большей части российской интернет-аудитории. Ее, в отличие от меня или вас, Екатерина, политика не особо интересует.

 - Есть мнение, что во время кампании 2011 года власть в лице администрации президента и «Единой России» битву в Интернете проиграла. Согласны ли вы с этим? Изменилась ли стратегия власти в Интернете со сменой команды в самой администрации?

- Я не готов комментировать вопросы, связанные с работой администрации президента как в 2011 году, так и сейчас. Во-первых, я все-таки в них не особо посвящен, а во-вторых, это не корректно для человека, который сам там работал до 2010 года, а сейчас работает в команде бывшего главы УВП Константина Костина. Что касается того, как в публичной плоскости отражалась избирательная кампания в Госдуму, то ставка «Единой России» на массированную медийную рекламу в Интернете (рекламные баннеры партии размещались на большинстве крупных интернет-ресурсов) оказалась не самой удачной. Партии тогда остро не хватало, прежде всего, содержательной составляющей и активной работы кандидатов в соцмедиа (та же «Справедливая Россия» действовала в этом отношении гораздо активнее и агрессивнее). Замечу, что с момента выборов депутатов-единороссов в Сети стало все-таки несколько больше, так что какие-никакие выводы партия для себя сделала. Но если говорить в целом, пока, на мой взгляд, все российские партии довольно слабо используют те возможности, которые предоставляет Интернет в части как агитационно-пропагандистской, так и организационной работы. Американские партии в этом плане ушли лет на пять вперед. Наверное, надо будет потом написать доклад о том, какие инструменты и как они используют. Будет полезно для развития партийной системы страны.

- В последнее время уровень дискуссии в Интернете резко упал, а градус - поднялся. Например, неделю назад обсуждали даже не концепцию семейной политики Мизулиной, а то, что в ней якобы содержится запрет гражданских браков, хотя такого там нет. Были и другие аналогичные случаи. Это только российский Интернет так легковерен и его легко спровоцировать или это общемировое свойство сетевых дискуссий?

 - Не стоит ждать от интернет-дискуссий по «горячим» политическим темам высокого уровня содержательности. На такое можно было надеяться лет 10 назад, когда доступ в Интернет был прерогативой наиболее продвинутой части жителей Москвы и Петербурга. Или же ее можно ждать на каких-то полузакрытых площадках, где общаются только «свои». В случае же, если мы говорим про публичные площадки, открытые для сторонней аудитории, то уровень дискуссии на них всегда будет низким. И это нормально. Везде так. А в ситуации с Мизулиной тем более - тема секса понижает уровень дискуссии еще ниже, чем в нормальной ситуации. Даже при том, что ниже, казалось бы, уже некуда. Вообще, я не так давно пытался понять, есть ли какое-то принципиальное отличие российских политических интернет-дискуссий от американских. Для этого я воспользовался аналитическим инструментом партнеров нашего фонда из Crimson Hexagon. Так вот, никакого принципиального отличия нет. Любая схожая тема делится примерно на одинаковые сегменты мнений, среди которых категория «юмор» традиционно занимает от четверти до половины всех сообщений.

- Насколько тон интернет-дискуссий и их содержание коррелируются с оффлайн-обсуждениями?

- Интернет-дискуссии и их тональность имеют крайне слабое отношение к тому, что считают граждане страны в целом по тому или иному вопросу. И причиной этого является не только то, что в Интернете сидит пресловутое «активное меньшинство». Не так давно мой любимый американский социологический центр Pew Research подготовил хорошее исследование на эту тему. Дело в том, что в дискуссии по той или иной теме склонны участвовать прежде всего те, кого эта тема задевает наиболее остро. А те, кого она особо не волнует, в ней просто не участвуют. Это, кстати, можно перенести и на политическую интернет-повестку в целом.

- Вы можете привести пример удачных и неудачных интернет-проектов власти и оппозиции и указать на какие-то характерные ошибки?

- Какой-то вопрос на засыпку! С ходу всегда вспоминаются мелочи. Нравится то, как некоторые наши государственные ведомства постепенно выходят в Сеть и делают это не для галочки, а осмысленно. МИД РФ, неформальные аккаунты «силовиков» (ОМОН, Следком, Хардингуш), проект «Защитим Россию» в Facebook считаю одним из самых красивых в отечественном SMM. Вообще люблю те проекты, за которыми есть какое-то содержание и которые формируют вокруг себя сообщество и живую аудиторию. Неудачными же считаю те, где нет ни содержания, ни сообщества, ни, по факту, аудитории. Обижать в данном случае никого не хочу. Ах да, забыл еще Russia Today - они действительно хорошо работают с интернет-видео и сформировали лояльную и уже довольно массовую аудиторию. Это явно успешный пример, хоть и направленный вовне, а не внутрь.

- Какие советы вы бы дали начинающему провластному или оппозиционному блогеру? Как засветиться? И как стать не просто известным, а еще и успешным пропагандистом?

- Ужасно не люблю давать советы такого рода, тем более что сам блогом в последнее время занимаюсь меньше, а в основном работаю в фонде. На самом деле ведь все просто: надо производить на регулярной основе эксклюзивный контент, привлекающий внимание аудитории вне зависимости от эмоционального восприятия этой аудиторией данного контента. Всегда будут те, кто будет ругать, а будут те, кто будет хвалить. И не надо ждать, что известность придет очень быстро. Быстро ничего не приходит. А что касается пропаганды, замечу только вот что: принцип «не рефлексируйте, а распространяйте» - это плохой принцип вне зависимости от его политической окраски. Правильный принцип - это «рефлексируйте и распространяйте». И даже если не всегда получается его соблюдать, к этому надо всегда стремиться. Опять же вне зависимости от политической окраски.

- И последний вопрос. Сейчас Госдума рассматривает один за другим законы, которые будут регулировать интернет-сферу - от борьбы с пиратством до закона о защите детей от вредной информации. Как вы считаете, введение определенного госрегулирования как-то скажется на Рунете?

- Да, скажется, но я искренне надеюсь, что не существенным образом. Надо понимать, что появление элементов государственного регулирования в Интернете - это объективный фактор, от которого никуда не уйдешь. Это происходит не только в России, а в большинстве стран мира, что напрямую связано с возрастанием роли Сети в экономических и общественных процессах. Бороться с желанием государства ограничить определенные виды социально-опасного контента в Сети бессмысленно. Напротив, нужно добиться того, чтобы государство их ограничило таким образом, чтобы от этого не пострадали те виды контента или вообще сторонние ресурсы, которые ограничивать не нужно. Поэтому, например, надо было бороться не против 139-ФЗ в целом, а против отдельных его положений, в частности блокировки ресурсов по IP-адресу. И экспертизу в части составления реестра запрещенных сайтов надо было брать интернет-индустрии на себя, не оставляя ее на откуп Роскомнадзору, который должен заниматься совсем другими делами. В отсутствие нормального диалога всегда принимаются самые неэффективные решения. Похожая ситуация сейчас с борьбой с интернет-пиратством. В России так или иначе будет введено антипиратское законодательство. Только вот предложения правообладателей в этой части зачастую абсурдны и просто не отвечают современному уровню технологического развития Интернета. И нужно их приводить к какому-то адекватному состоянию. Не говоря уже о том, что без легальных каналов цифровой дистрибуции правообладателям все равно ничего не поможет. Но это, наверное, отдельная тема для разговора. В общем, если кратко: на Рунете могут сказаться только плохо проработанные законы, не отвечающие его технологическому уровню развития. Для решения тех же самых задач (борьба с социально-опасным контентом, пиратством и т.п.) можно и нужно принимать нормальные законы, которые никакого ущерба Сети не нанесут. Я в рамках своих скромных возможностей тоже стараюсь этому способствовать.

Екатерина Винокурова