События и комментарии экспертов фонда

Перемирие на востоке Украины после переговоров в Минске 5 сентября вступило в силу. Прекращение огня было одним из 14 пунктов итогового протокола, подписанного ополченцами и представителями Киева на переговорах в Минске. Украинский президент Пётр Порошенко и лидеры самопровозглашённых республик объявили о готовности соблюдать мир.

При этом глава ЛНР Игорь Плотницкий заявил, что республики по-прежнему намерены отсоединиться от Украины. В свою очередь, российский посол на Украине Михаил Зурабов сообщил, что в течение трёх дней будет создана группа экспертов, которые разработают механизм передачи пленных. По оценкам ДНР, ополченцы держат в плену около 2 тысяч военных, а украинские силовики — около 200. Экс-президент Украины Леонид Кучма после 5-часовых переговоров в Минске объявил о готовности украинской стороны принять российскую гуманитарную помощь под эгидой Красного Креста, которую планируют отправить уже 6 сентября.

·         Выскажите свое мнение: Сможет ли перемирие, заключенное повстанцами и Киевом, остановить войну?

Где скрываются подводные камни перемирия? Каковы перспективы обеих сторон? Как информационная война отразилась на умах политиков? Об этом мы поговорили с политологом, экс-начальником управления президента РФ по внутренней политике Константином Костиным.

— Будет ли соблюдаться перемирие?

— На сегодняшний день все заинтересованы в том, чтобы это перемирие соблюдалось. Конечно, не исключено, что будут провокации и попытки вновь раздуть войну. И здесь крайне важно, чтобы был быстрый, прямой контакт между представителями ДНР и ЛНР и Киевом.

— С какой стороны могут быть провокации?

— Провокация может быть с любой стороны. Вы же уже видели, как некоторые деятели сказали, что никакого перемирия заключать не нужно или нужно заключать перемирие только на условиях одной или другой стороны. Учитывая, что у некоторых олигархов, которые претендуют на политическое влияние, есть собственные армии, они вполне могут устроить какие-то провокационные действия.— Украинцы, которые на стороны Киева, считают, что они ведут не гражданскую войну, а войну с внешним противником.

— Украинцы, которые на стороны Киева, считают, что они ведут не гражданскую войну, а войну с внешним противником.

— Заявления о том, что Россия участвует в войне на Украине — это информационная война. Мне странно, что в информационной войне участвуют первые лица. Обычно информационная провокация — это удел журналистов, экспертов, интернет-активистов, которые что-то видели, что-то слышали и размещают украденные ими фотографии, чтобы подчеркнуть свою мысль.

Это попытка обмануть украинских граждан. Но это непросто, потому что это происходит не где-то, это происходит в их стране. Их сыновья, братья, отцы, мужья — они тоже в эту войну втянуты. Там есть пострадавшие, пленные, убитые, раненые. Это война на их территории…

— У какой стороны больше шансов настоять на выполнении своих условий? Кто в более выгодном положении?

— Давайте понимать, что речь идёт о гражданской войне, и говорить о выгодах здесь очень сложно. Эти вопросы очень многогранны, очень многофакторны.

Если говорить о гуманитарной составляющей, то она, конечно, трагична и для Украины, и для жителей ЛНР и ДНР. Гражданская война — это всегда горе, это всегда потери. Эту гражданскую войну невозможно локализовать, потому что даже украинские военные — они, правда, бывшие военные — уже заявляют, что гражданскую войну невозможно локализовать в двух областях. Гражданская война неизбежно коснётся всех жителей. Поскольку войска несут потери, в ходе боевых столкновений погибают люди со всей территории Украины. Разрушена инфраструктура. Жители постоянно попадают под обстрелы, не хватает элементарных бытовых вещей, не хватает воды. Гуманитарная ситуация ужасающая.

Поэтому здесь неправильно говорить, у кого более выгодная, более сильная позиция. Главный позитивный момент в том, что после того как Путин предложил семь шагов, это предложение нашло понимание и отклик фактически во всём мире, по крайней мере те пункты, которые касаются немедленного прекращения огня и отвода войск на 50 километров — создания такой своеобразной демаркационной линии. Вокруг этого предложения нашего президента есть абсолютный консенсус. Именно поэтому можно говорить о том, что огонь будет прекращён.

Вопрос, как именно будут дальше жить Луганская и Донецкая области, как они дальше будут взаимодействовать с Украиной, какой у них будет статус, если они всё-таки решат остаться в составе Украины, — это очень сложная проблема. Потому что антитеррористическая операция, конечно, очень сильно повлияла на мнение Луганска и Донецка о том, что это государство — их государство.

Как дальше будут продвигаться переговоры, как дальше будет происходить политическое урегулирование, здесь мой прогноз, что это будет очень непростой и очень длительный процесс. Сейчас крайне важно этот конфликт заморозить, прекратить его горячую фазу.